Поедем через Москву, где погостим несколько дней. В пути встретимся с родными и знакомыми. У всех праздничное настроение. На новеньких кителях и фланелевках ярко поблёскивают боевые ордена и медали.
— Прощай, север! — с необычной для него грустью говорит весельчак Борис Гугуев, когда мы уже сели в вагон. — Миша! — он круто повернулся к Калаганскому. — Вытаскивай аккордеон!
Калаганский не спеша кладёт на колени аккордеон — наш трофей после боёв на Крестовом. То-то сейчас начнётся песня-пляс! Но Миша Калаганский вдруг опускает голову. Чего он ждёт? О чём думает? Наконец, Миша встаёт и медленно, с аккордеоном в руках, подходит к окну. Протяжно гудит паровоз, и нам кажется, что этот гудок отозвался для нас прощальным эхом в горах и на далёких мысах.
Тихо трогается поезд, и мы слышим мотив любимой песни — нашей, североморской, под которую уж никак плясать нельзя. Но запевка дана, и Борис Гугуев тоже подходит к окну и затягивает своим тенорком:
Прощайте, скалистые горы, На подвиг Отчизна зовёт…
Мир царит во всех странах Европы, а нас Отчизна зовёт на новые бои, на новые подвиги.
Песня воскрешает в памяти походы и рейды в далёкие тылы врага. Зримо предстают очертания родных берегов и клокочущее море и туманы — всё, с чем мы, может быть, навсегда расстаёмся.
А волны и стонут, и плачут,
И плещут о борт корабля…
Растаял в далёком тумане «Рыбачий»,
Родимая наша земля.
1
Быстро пролетели дни нашего пребывания в Москве, и вот мы уже опять в пути: по самой длинной на земном шаре железнодорожной магистрали едем во Владивосток.
Русский остров. Здесь много солнца и зелени. Мы, северяне, так по ним соскучились! И здесь есть сопки, но не голые и каменистые, как в Заполярье, а покрытый густым лесом. Миша Калаганский утверждает, что в этих краях растут гранатовые деревья, китайские камелии, японские магнолии. А в дремучей тайге рыщут тигры и барсы. Калаганскому не верят, хотя он ссылается на такой авторитетный источник, как география.
— Миша, не смеши меня! И не пугай маленьких… Тигры здесь были, но разбежались, узнав, что на Русский остров едет знаменитый разведчик заполярный Мишка Калаганский…
Это говорит Павел Барышев, который рад любому поводу поспорить и побалагурить. На сей раз у него есть основания для спора. В самом деле, причём тут география, если он, Павел Барышев, уже облазил окрестности и никаких камелий не видел? И с барсами, слава богу, не встречался…
— А вот что здесь, братцы, есть! — Барышев аппетитно щёлкает языком и озорно подмигивает нам. — Виноград! Честное слово, дикий виноград! И грецкий орех величиной с добрый кулак. Этого я сам отведал.