– Петр Григорьевич, катер возвращается. Сазонов с девицей на борту.
– Не упустите Сазонова, а куда делся «Мерседес».
– «Мерседес» на Коммунистической. Водитель его поставил в гараж, и похоже, отправился домой. Коля Маслов уже вернулся. – Доложил Михеев.
– Хорошо, ведите Сазонова и держите меня в курсе. – Ерожин прошелся по двору, который за это время уже успел изучить как свои пять пальцев, и уселся на качели детской площадки. На улице быстро темнело, и мамаши давно развели детишек по домам. Во дворе было безлюдно. Ерожину хотелось есть, но отпускать из виду «Опель» подполковник теперь побаивался. Он сидел и пытался осмыслить имеющуюся информацию.
Сазонов, если отдал «Омегу» Натану, скорее всего Лехой подстраховался. Наверное он выдал одни ключи Веселому, а другие механику. Леха, не видя машины, значения этому не придавал. Ведь хозяин оставил за собой возможность ей пользоваться.
«Если я прав, то очень хитрый и предусмотрительный мужик, этот Сазонов». – Думал Ерожин. Версию о настоящем похищении Натана Марковича сыщик было совсем отбросил. Но сидя на детских качелях с вытянутыми вперед ногами, качели для взрослого мужика висели низковато, он вдруг засомневался. Если не брать в расчет подозрения Севы Кроткина, кроме мимолетного наблюдения в момент, когда Сазонов уселся в «Опель» к бородатому водителю, фактов об инсценировке покушения сыщик не имел. Бородачом мог оказаться и Леха. Хотя Ерожин был уверен, что видел другого человека. Но слишком мало у него тогда было времени, чтобы утверждать это. И если механик пригнал машину в центр города Сазонову, как воспринимать заявление Лехи, что он без документов «ползает» лишь вдоль ближайших домов? Сыщику показалось что заявление звучало искренне. Даже если Леха соврал, он должен был бы, оставив машину хозяину, выйти. Куда ехали вместе заместитель директора солидной компании и Леха? Какие совместные дела могли их связывать? Но самым подозрительным фактом всей этой истории, выглядело место стоянки «Омеги». Почему Сазонов оставил «Опель» возле пустующей квартиры своей любовницы? Все это Ерожину казалось странным. И чем больше размышлял Петр Григорьевич, тем больше чувствовал, что за всеми внешними незначительными, на первый взгляд, штрихами, скрывается какая-то гнусность.
Первым на связь вышел Дима Вязов. Он доложил, что от катера Сазонова с девицей Груздь в башню на Бауманской привез золотистый «Ягуар,» и спрашивал, пасти этот шикарный лимузин, или нет?
– Там за рулем дамочка и с ней важный господин. Они высадили Владимира Игнатовича с Лизой и повернули к центру.