— Не ждала? — коротко бросила она.
— И не приглашала, — сдержанно ответила Дивляна. — Не шуми — ребенок спит. Что тебе надо?
— Не приглашала! — Незвана отошла от двери и остановилась в трех шагах от нее, по привычке уперев руки в бока, точно показывая свою фигуру — с тонким станом, пышной грудью, по которой были рассыпаны пряди темных волос и тонкие косички с подвесками. Она была красива, но Дивляна мельком подумала, что такая опасная нечеловеческая красота способна скорее отпугнуть мужчину, чем привлечь. — Ты здесь не хозяйка, чтобы меня приглашать!
— А ты, что ли, хозяйка? — Дивляна в показном удивлении подняла брови. — Твоя земля за лесами, за реками осталась.
От Ведицы она уже знала, что ко времени появления в Коростене Бориславовой жены волхва Незвана уже давно жила здесь, в лесу за Святой горой. Что ее сюда привело?
Незвана не ответила, а прошлась по истобке, разглядывая киевскую княгиню — ту женщину, которую так настойчиво искала в Навьем мире. Дивляна поворачивала голову вслед за ней.
— Зачем ты пришла? — не выдержала она. Ей очень хотелось, чтобы колдунья поскорее убралась подальше от нее и ее детей, а не ходила здесь, будто волк вокруг тына, втягивающий ноздрями теплый жилой дух и надеющийся на добычу.
— Смотрю, которая из вас настоящая, — насмешливо ответила Незвана. — Все-таки ты!
— Которая из нас? — не поняла Дивляна и даже оглянулась. — Из кого?
— Где настоящая Огнедева — ты или та, что у… у моего брата Станислава живет. — Голос Незваны вдруг упал, будто имя своего брата ей было трудно произнести.
Дивляна ахнула, сообразив, о чем волхва говорит. О том давнем обмане, когда Станиле смолянскому подсунули полонянку Красу, которую он и теперь называет своей княгиней и Огнедевой-Зарялой! Сердце забилось при этом воспоминании. Казалось бы, сейчас ей уже ничего из тех давних опасностей не грозит, но она не могла без волнения вспомнить те события четырехлетней давности — бегство с Вечевого Поля, обман, подмену, божий суд, на который вышел ее брат Велем, заведомо зная, что неправ…
— Ты знаешь? — невольно вырвалось у нее.
— Мне ли не знать! Брата моего Станислава обманули — как девка подол задрала, так он и разума лишился! Будто не видел никогда! Но меня-то не обманешь. Я-то лучину с солнцем не спутаю… Меня к ней близко не подпустили — сказали, что испорчу! И меня, и мать мою! Да уж, мы бы испортили! — Незвана усмехнулась. — Да что там портить! Чего она стоит? В девках ей цена была — шестьдесят шелягов, а теперь… корова рогатая! — бросила Незвана, и Дивляна похолодела, видя выражение мрачной застарелой ненависти на лице колдуньи.