Какое же теплое в том году было море…
Когда она полотенцем вытирала светлые волосы, было видно, какие маленькие у нее уши…
Нет, все-таки зря он сегодня стал все это ворошить…)
– Куда-то пропал. Нашлись на то причины.
– Да?
В баре действительно было жарко. Минут через десять аспирант еще сильнее поддернул рукава своего свитера, и Осипов еще раз обратил внимание на его татуировки. Но тут как раз возник спор о том, продолжать ли пить пиво или пора переходить на что-то еще, и додумать снова мелькнувшую мысль капитан опять не успел.
– То есть наукой вы больше не занимаетесь?
– Как-то не до того.
– Ничего не читаете? Ничего не пишете?
– Уже довольно давно мой любимый писатель – это человек, который пишет на этикетках «Сварено из лучших сортов пшеницы». От его творчества я просто тащусь.
– Больше десяти лет прошло. Неужели совсем не тянет назад?
– Зачем? Все ведь вышло так, как вышло.
– А почему теперь именно милиция?
– Ну, должен же я где-то работать? В милиции я зарабатываю мало. Иногда даже меньше, чем мало. Но другой зарплаты мне все равно никто не платит.
– Чем вообще вы занимались все эти годы?
– Много чем. Внимательно смотрел на мир. А мир внимательно смотрел на меня. Я узнал о мире много интересного, но еще больше – о себе самом. Пытался жить где-то еще, кроме этого насквозь вымокшего города, но понял, что не смогу. Пробовал заработать денег, но убедился, что так и умру практически нищим. Что еще, дорогой друг, интересует вас из моей биографии?
– А Ростиславу Васильевичу вы не звонили? Он по вам сильно скучал. Только последние годы перестал ставить вас всем в пример. А как перестал, так вскоре и умер.
Стогов раздавил сигарету в пепельнице. Если бы поднажал еще хоть чуточку сильнее, то вдавил бы в стол и саму пепельницу.
– Знаете, я, пожалуй, пойду.
Осипов встрепенулся:
– Как это пойдешь?
– Так это. Пора мне.
– Погоди! Куда ты? Только ведь сели!
– Неожиданно я вспомнил: сегодня на вечер у меня запланировано срочное дело. Отменить его ну никак не возможно. Приятной вечеринки!
Порывшись в карманах, он положил на стол купюрку некрупного достоинства и действительно ушел. Осипов укоризненно посмотрел на аспиранта:
– Ну вот. Теперь он ушел.
– Думаете, я его обидел?
– Не знаю.
– Не знаете?
– Я работаю с ним уже несколько месяцев. Но никогда не понимал, как вообще этот парень живет. И о том, что когда-то он всерьез занимался наукой, тоже понятия не имел. Я, кстати, хотел задать вам еще несколько вопросов.
– А я бы с удовольствием на них ответил. Вопрос только, что делать вот с этим.
Аспирант кивнул на расставленные по столу бокалы.