– Но это помешает вам спать.
– Обещаю, что я буду спать крепко, любовь моя. Серьезно говоря, перемена пойдет нам на пользу.
– Да, но на следующий год, не сейчас.
– Будьте серьезны.
– Я и так серьезен.
– Ах, в таком случае, если вдруг передумаете, вежливо отошлите ее – после того как Ёсинака уйдет со своей дамой. Кто знает, какой ночной ками может разыскать вас тогда?
– Что?
– Я сегодня ходила по лавкам.
– Да? И что купили?
– Очень интересные вещицы.
Она приобрела набор приспособлений, которые им показывала Кику, и много позже, когда Ёсинака ушел, а Тиммоко караулила на веранде, преподнесла его Блэкторну с низким поклоном. Он принял дар с напускной церемонностью, и они вдвоем подобрали кольцо удовольствия.
– Это выглядит не очень острым, Андзин-сан, да? Вы уверены, что оно подойдет?
– Да, если вы не против, но перестаньте смеяться, или все испортите. Уберите свечи.
– Ох нет, пожалуйста! Я хочу посмотреть.
– Ради Бога, перестаньте смеяться, Марико!
– Но вы тоже смеетесь.
– Неважно, погасите свет или… Ну, теперь гляди, что ты наделала…
– Ох!
– Перестань смеяться! Нехорошо прятать голову в футоны… – Позднее, тревожно: – Марико…
– Да, мой любимый?
– Я не могу найти его.
– Ох! Дай я помогу тебе.
– А, все нормально, нашел. Я лежал на нем.
– Ох, так ты не против?
– Нет, если только чуть-чуть… Ну, не встает. Все из-за этих разговоров, придется подождать. Ладно?
– О, я не против. Это я виновата, что смеялась. Андзин-сан, я люблю тебя, пожалуйста, извини.
– Я тебя прощаю.
– Мне нравится трогать тебя.
– Я никогда не знал ничего подобного твоим прикосновениям.
– Что ты делаешь, Андзин-сан?
– Надеваю его.
– Это трудно?
– Да, перестань смеяться!
– Ой, прости меня, пожалуйста. Может быть, я…
– Перестань смеяться!
– Пожалуйста, прости меня…
Потом Марико мгновенно уснула, полностью вымотавшись. А Блэкторн нет. Это было прекрасно, но не совершенно. Поглощенный заботой о ней, он скорее доставил удовольствие, чем получил его.
«Да, это было сделано для Марико, – подумал он с любовью. – Но одно абсолютно точно: я знаю, что полностью удовлетворил ее. В этот раз я совершенно уверен».
Он заснул. Позднее сквозь сон до него донеслись голоса, перебранка, пересыпанная португальскими словами. Сначала он подумал, что грезит, потом узнал голос: Родригес!
Марико что-то пробормотала во сне.
Послышался шум шагов – кто-то шел по тропинке. Он встал на колени, пошатываясь, борясь с охватившей его паникой, поднял ее, словно куклу, подошел к сёдзи и остановился – дверь открыли снаружи. Это была Тиммоко. Служанка потупилась и закрыла глаза. Блэкторн последовал за ней и осторожно положил Марико, все еще полусонную, на одеяла. Затем тихо пробрался обратно в свою комнату. Его бил озноб, хотя ночь была теплой. Блэкторн ощупью нашел свое кимоно и заторопился на веранду. Ёсинака поднялся уже на вторую ступеньку.