Благодушие Славера было вызвано, скорее всего, такой значительной победой над Славеном. Победитель может себе позволить и щедрость, и благодушие.
– Скрутку берестяную тут, во дворе, не видели? Не валялась? А то я обронил где-то ненароком? – спросил воевода вполне спокойным тоном, каким говорят о вещах не слишком важных.
– Видел я, – сказал Белоус. – На крыльце лежала, должно. Дворовый человек поднял, и в дом занес. Как раз, когда я выходил. Он поднял, посмотрел, и занес.
– Что за человек? Каков собой?
– С обрубленным ухом…
– Это Велко… – сказал Волынец. – Он что-то все во дворе вертелся. Потом в дом ушел.
– Велко, так Велко… – спокойно сказал Славер. – А кобылку верни.
– Да я понял уже. Пойдем, что ли, в конюшню. Там она стоит…
Вои ушли. Белоус посмотрел на воеводу с благодарностью, и даже в подтверждение этого руку к груди приложил. А Славер в дом вернулся, и сразу нашел дворового человека Велко. Берестяная грамота была у него. Велко не знал, что это такое, и забрал бересту на растопку печи. Но сжечь еще не успел. Славер осмотрел скруток. С одной стороны он был придавлен чьей-то ногой, которая и печать сорвала и тоже раздавила, хотя воск на морозе обычно становится жестким, и не просто давится. Должно быть, тяжелый человек наступил. Может быть, сам воевода. Когда нес с воем Первонега, бересту уронил, и сам же на нее наступил. Но главное было в том, что грамота нашлась. Славер удалился в свою горницу, встал у окна, и развернул скруток. Стал читать. Читал он медленно, с трудом осиливая письменные слова, и повторял про себя то, что прочитал. Хорошо самому князю. Он не только один славянский язык знает. У него много учителей было. А Славера никто не учил всерьез. Только покойная мать в детстве. Да и она большой грамотностью не отличалась. Но что сама знала, то и сыну передала. А отец будущего воеводы, сам воевода и человек грамотный, всегда был в походах, и сыном начал заниматься только тогда, когда тот в седло сел, и взял в руки оружие.
Славер при чтении так напрягал и морщил лоб, что даже слегка вспотел, чего с ним обычно не случалось даже в сече. Если сеча была серьезной и длительной, там пота приходится пролить много. Но в небольшой сече-схватке, где требовалось нанести несколько собственных ударов, и отбить удары противника, воевода, наделенный от природы немалыми силами, никогда не потел. Но чтение было для него нелегким трудом. Хотя, труд этот не принес ему никакой новой информации, поскольку все, что было написано, Славер уже знал со слов гонца. Единственное, что гонец не пересказал, это совет Войномира не брать с собой в поход две сотни, сидящие на лосях. Эти сотни Войномир особо готовил, и гордился ими. Но лоси были более медлительными животными в сравнении с лошадьми, и могли бы замедлить все движение полка в дальнем походе.