В коридоре Виталий на миг замер, соображая, где искать Терентьева и собственный стол, но почти сразу увидел табличку на двери, расположенной точно напротив кабинета мастера.
На табличке значилось: «Капитан Терентьев. Капитан Панкратов».
Табличка была новенькая и блестящая. А дверь пришлось открывать вручную.
– Ага, – Терентьев оторвался от экрана и взглянул на явившегося Виталия. – Входи, входи. Вон он, твой стол. И, кстати, загляни для начала в шкафчик, который рядом.
Виталий, не выпуская из рук кобуру с плазменником, прошёл куда сказано и сдвинул дверцу шкафа.
Тот был почти пуст. На единственном тремпеле висела парадная форма с капитанскими погонами.
Флотская форма.
Секунду Виталий тупо простоял перед открытым шкафом. Потом пригляделся. Вон едва заметная царапина-потёртость у верхней пуговицы. И на самой пуговице привычное затемнение на ободке…
Это была не просто форма – это была парадка Виталия, прекрасно знакомая, родная, из училища, только кто-то успел добавить на погоны дополнительную звёздочку и привезти её сюда, на Луну.
Виталий оцепенел.
– Моя в этом шкафу висит, – сообщил Терентьев со вздохом, указывая на дверцу рядом с собой. – За четырнадцать лет аж два раза надевал. Так-то, шуруп!
– ёлки-палки, – только и смог произнести Виталий. – Ну, ёлки-палки!
И украдкой погладил шершавый флотский погон.
– Подъём, стажёр!
Виталий привычно вскинулся на койке, но вместо просторной казармы обнаружил себя в тесной комнатушке.
Ну да, всё правильно. Он уже не в училище, он уже на службе. В данный момент – в норе подразделения «R-80». Конкретнее – в комнате отдыха, примыкающей к их с Терентьевым рабочему кабинету. В глобальном смысле – на лунной базе Королёв-G.
Мастер Терентьев, хитро улыбаясь, стоял над койкой и пристально глядел на Виталия.
– Фамилия? – внезапно рявкнул он. – Звание?
– Панкратов… – пробормотал Виталий, отбросил одеяло и вскочил. – Капитан Панкратов!
– Молодец! – Терентьев на глазах расцвёл. – Давай, шевелись, час до вылета.
Хоть и был Виталий в состоянии «спросонья», голова у него включилась в тот же момент, как открылись глаза. К тому же он заранее настроил себя на то, что в ближайшие дни непременно последуют мелкие проверочки и тренировочки, поэтому ежесекундно следует быть в полной готовности. Ответь он сейчас машинально, как в последние несколько лет: «Курсант Шебалдин», наверняка последовала бы словесная выволочка от мастера, а получать от Терентьева выволочки не хотелось совершенно.
Виталий внезапно понял, что успел проникнуться к своему новому начальнику немалой симпатией, хотя ещё вчера полагал его презренным шурупом, невесть как затесавшимся в экзаменационную комиссию Академии Космофлота. Было нечто притягательное в отношении к жизни и службе у этого бравого капитана, который на самом деле полковник. И специалист он наверняка очень квалифицированный. Так что у Виталия уже было к чему стремиться и кому подражать, а молодому офицеру на первых порах без этого никак.