– ёлки-палки, – Виталий нахохлился. – Как-то я не привык быть равным богам.
– Богам мы не равны, увы, – вздохнул Терентьев, кажется, немало удручённый этим обстоятельством.
– «Кайман», вашу мать, вы что оглохли? Посадку в прим-секторе запрещаю! – заорал диспетчер, видимо только сейчас убедившись, что шурупский глайдер не собирается менять курс и коридор.
Виталий вопросительно уставился на мастера. Было даже интересно, как Терентьев диспетчера осадит.
Терентьев сумел удивить: он вообще не стал разговаривать с диспетчером. Только проворчал под нос:
– Всегда одно и то же… Полгода не прошло, как я точно так же тут садился, – уже забыли.
Микрофон он включить не подумал, так что единственным хоть сколько-нибудь заинтересованным слушателем воплей диспетчера оставался Виталий.
– «Кайман»! Ты у меня под трибунал пойдёшь сразу после посадки! Ну-ка, представился, живо! Фамилия, звание, должность?
Виталий покосился на мастера – тот выглядел так, будто вот-вот мерзко захихикает.
Но всё-таки не захихикал, сдержался. А секундой позже Виталий внезапно понял: Терентьев просто мелко мстит за их теперь общую второсортность в глазах флотских. За вечного «шурупа» в обращении к себе. Как может – без вреда общему делу, но мстит.
И, в общем-то, он в своём праве.
Диспетчер ещё долго разорялся, сулил кары небесные, даже матюкнулся пару раз, что в эфире категорически не поощрялось, но «Кайман» остался нем, как рыба. Глайдер просто шёл на посадку, и помешать ему не могло ничто: местные истребители просто не успевали взлететь, даже если кто-нибудь и осмелился бы отдать им команду проучить молчаливых нахалов.
Но комитет по встрече диспетчер всё-таки организовал. Когда глайдер аккуратно коснулся покрытия в самом центре одного из стояночных пятачков, к нему спешили пятеро пехотинцев в полной боевой и роняющий на бегу кепку офицер, возможно даже тот самый диспетчер, но, скорее всего, не он, а дежурный по космодрому или кто-то из его подручных.
Виталий погасил системы и разблокировал двери.
– Вещички с собой, в ближайшие сутки мы сюда вернёмся вряд ли. Морду кирпичом, на вопросы не отвечаешь, просто стоишь у меня за плечом, – командовал Терентьев, вынимая из сейфа свой кейс-дипломат и выуживая из-за сидения сумочку. – Всё, пошли.
Виталий, исполненный любопытства и воодушевления, вышел из глайдера, подождал, пока выберется и захлопнет дверцу Терентьев, кликнул дистанционкой, спрятал её в карман и приготовился наблюдать.
Семёновцы набегали слева, точно на Виталия, а Терентьев пока обходил глайдер.
– Ну, шурупы, ну мать вашу, – заорал метров с двадцати офицер, кажется лейтенант. – Оружие на землю, руки на глайдер! Вы арестованы! Где пилот?