– Я тебя ненавижу? Кто сказал, что я тебя ненавижу?
– Должна ненавидеть!
Шерон гладила ее по спине и обнимала, пока рыдания не начали затихать. Потом она подвела Джой к обитой ситцем софе леди Маргарет, принесла из шкафчика со стеклянными дверцами два бокала из уотерфордского хрусталя, достала из большой бесформенной сумки бутылку виски «Макаллан» и налила им обеим на пару пальцев.
– Пей, – велела она.
Джой залпом опрокинула скотч. Шерон посмотрела на нее слегка удивленно, однако ничего не сказала. Только налила еще одну порцию.
– Расскажи все, – попросила она.
И вот тут впервые случилось что-то хорошее. Пока Джой пересказывала все печальные события дня, а Шерон слушала сосредоточенно и сочувственно, расстояние, разделявшее их, начало сокращаться. Оглядываясь потом назад, Джой удивлялась, что же заставило их в тот миг отбросить подальше, словно старую тряпку, всякую зависть, все детские обиды, забыть обо всем, что им не нравилось друг в друге.
Возможно, неподдельность переживаний Джой, которые она не скрывала, ее уязвимость в тот миг, когда она говорила с подругой, уязвимость, которой Шерон не наблюдала почти двадцать лет. Возможно, причина была в близости трагедии, в четком осознании, насколько хрупка жизнь, которой можно лишиться за считаные секунды.
Шерон подбодрила Джой, как никто другой.
– Послушай, дорогая, – сказала она. – Ты ведь не хватала Лили за руку и не орала на нее. Ты не ставила ее ногу на тот лед, ты не тянула и не толкала ее. Никто в целом мире не осмелится винить тебя за то, что случилось.
– Мне не надо было с ним спать. Не надо было знакомиться с ними так близко, когда через пару недель предстоит уехать. Ты была права. Это был чистой воды эгоизм.
– Я была не права, я была самодовольной дурой.
– Ничего подобного!
– Нет, так и есть. Просто… просто я иногда тебе завидую.
– А я завидую тебе, – с удивлением услышала Джой собственные слова.
– Ты до сих пор выглядишь сногсшибательно! Ты появляешься в городе, и Иэн Маккормак тут же падает к твоим ногам! Ты просто не понимаешь – все одинокие женщины в радиусе двадцати пяти миль, да и многие замужние тоже, по уши влюблены в него! А кого выбрал он? Тебя!
– Но у тебя-то есть муж, который от тебя без ума!
– А у тебя есть карьера и вольная жизнь!
– Вокруг тебя столько любящих людей.
– Они любят не меня, а то, что я для них делаю. Так мне кажется иногда.
– Нет, они любят тебя, – настаивала Джой.
Они немного посидели молча, взволнованные своими признаниями, которые хлынули неожиданно для них самих, словно прорвало дамбу чувств.