Лили засмеялась и подалась вперед, Джой обняла ее, ощутив, как похудела Лили за прошедшие полторы недели. Лили всегда была худенькой, но сейчас Джой ощущала под тонкой тканью футболки острые позвонки.
– Честное благородное, – шепотом повторила Лили. Она распрямилась и взяла Джой за руку. – Как мне не хочется, чтобы вы уезжали.
– Кажется, я уже натворила достаточно бед. Ты так не думаешь?
– Что вы! Никаких бед вы не творили! С вами… вы самое лучшее, что было у нас дома за последние годы!
Джой покачала головой, твердо решив не поддаваться эмоциям:
– Сомневаюсь, что остальные с тобой согласятся.
– Вы хорошая! – торжественно объявила Лили. – А эти двое!..
– Кто это?
– Папа и бабушка. Они меня с ума сводят!
– Ну да, конечно, но ты должна быть к ним снисходительна. Они тоже сходили с ума от беспокойства. То, что с тобой случилось, это не пустяки.
– Да, знаю, но, господи, это же со мной случилось, это мне предстоит пережить. Если меня на следующей неделе не отпустят в школу, клянусь, я… может, увезете меня в Нью-Йорк в чемодане? Ну пожалуйста! Я буду хорошо себя вести. Обещаю!
– Мой диван в твоем распоряжении. Только скажи, и я тут же побегу в аэропорт тебя встречать.
– Честно?
Лили снова превратилась в пятнадцатилетнюю девочку. Она часто моргала, а щеки заливал румянец.
– Буду считать дни. – Джой поглядела на часы. – Но за мной вот-вот приедет машина. Так что мне пора.
– Ладно.
Лили помрачнела. Джой не стала бы утверждать наверняка, но ей показалось, что в уголках глаз у Лили блеснули слезы.
– Я не прощаюсь, – твердо произнесла Джой, поднимаясь, – потому что не успеешь ты опомниться, как я уже вернусь.
Лили, кажется, поняла, что надо держаться. Никаких слез!
– В следующий раз, когда мы увидимся, волосы у меня будут совсем коротенькие. И я покрашу их в черный.
– Правда? А что скажет об этом твой отец?
– Он уже сказал «да»! – сияя, ответила Лили.
Иэн сидел в кухне, притворяясь, будто читает газету. Он поднял голову, услышав шаги Джой, и улыбнулся, когда она появилась в дверном проеме.
– Кофе?
– Хорошо бы, но нет времени.
– Во сколько рейс?
– Шерон заедет за мной через пять минут. В аэропорту нужно быть за два часа.
Иэн кивнул. Он раскрыл рот, как будто собираясь сказать что-то, но передумал. Джой тоже хотела бы сказать многое: она до сих пор чувствует себя очень виноватой за те потрясения, какие случились в их семье, им она желает только счастья и здоровья, она отчаянно хочет снова оказаться в его объятиях, в его постели, снова вдохнуть чудесный запах его волос, почувствовать твердые мышцы его живота, когда он крепко прижмет ее к себе. Хотелось поцеловать его шею. Хотелось снова ощутить на себе тяжесть его тела, услышать его звучный смех, который как будто зарождался в сокровенном источнике радости и веселья, теперь снова скрытом от людей из-за печальных событий последних двух недель.