Он позвонил в в квартиру Амирана. Тот сразу же ответил:
— Валико, я рад слышать тебя! — прогудел он. — Ты… знаешь о Тамазе?
— Да. Что еще?
— Много еще чего, — с трудом ответил Амиран. Он рассказал Валико о еще одном взрыве в гараже, о смерти Гоги. — Что делается, Валико? Я думал, Мирза…
— Нет, это была ловушка. Он надул нас и снова начал войну.
— Войну? Я бы назвал это иначе. Это называется бойня. За два часа мы потеряли Тамаза и четырех наших лучших ребят. Это разгром. За пару дней они просто перебьют нас.
— Нет, если они не найдут нас. — Валико помолчал и добавил мягко: — Но если хочешь уйти в сторону, то лучше скажи сейчас.
На другом конце провода не было колебаний:
— Ты знаешь, что я с тобой до конца, Валико.
— Это хорошо, — сказал Валико, — потому что всякого, кто изменит мне, я убью. Завтра или через полгода. Неважно, когда это будет, но я убью его.
— Валико, не время сейчас об этом.
Валико знал, что это верно. Но он также видел, что организация Сулаквелидзе еще жива.
— Амиран, помнишь место, где мы укрывали те покрышки с год назад?
— Конечно, а…
— Не говори, телефон могут подслушать. Собирай всех ребят, кого сможешь найти. Звони мне на сотовый. Пусть каждый имеет при себе ствол. Нам понадобится все оружие, какое найдем.
— Что с конторой? Оставим ее пустой?
— Контор у нас больше нет.
— Надолго?
— Не знаю. Откроем, когда закончим войну. А воевать будем столько, сколько понадобится.
Тенгиз вышел из ванны и по лицу Валико понял, что случилось еще что-то неладное.
Узнав о смерти матери, тети и двух племянников, он еще больше побледнел, зашатался и едва не упал.
— Тебе бы надо сейчас в больницу, — заметил Валико.
— Для меня самым лучшим бальзамом будет кровь Мирзы. Я в ней буду купаться, — улыбнулся Тенгиз.
11 апреля, Москва, улица Вавилова, институт Металла, 17:55
Раз в месяц в столице обычный оборот наличной валюты увеличивается в сотни раз, и в ожидании прилива наличных денег кассиры заказывают все новые и новые партии американских долларов, суммарный вес которых к началу месяца исчисляется уже тоннами. Никто об этом не говорит, но все знают, что в конце каждого месяца и в начале следующего наступает время оплаты аренды. Ее платят все, лавочники и лоточники на рынках и в уличных киосках, директора фирм и фирмочек, ЗАО и ООО, миллионы и миллионы людей самого дорогого города планеты раз в месяц покупают валюту и с поклоном подносят ее своим дорогим, очень дорогим чиновникам. Это — так называемая «шапка», ибо официальная часть аренды составляет сущие гроши и проплачена на долгие годы вперед. Разумеется, тут имеется своя доля риска (и что за жизнь без здорового азарта опасности!) однако опасность попасться на взятке все же меньше, чем летать на самолете или ездить в автомобиле и составляет тысячные доли процента.