Рантик, глядя на Эсмиру глазами, полными слез, вступил обеими ногами внутрь сумки, его усадили, уложили, затем задернули молнию.
Эсмира не пыталась ничего сделать, поскольку глушитель «вальтера» был устремлен прямо ей в лоб. Но то, что мужа не убили сразу, а оставили жить, вселяло в нее некоторую надежду. Но теперь ни за его, ни за ее жизни никто не поставил бы и ломаного гроша. Слова Тиграна долетали до нее как сквозь вату.
— А ты, вампирша, тоже не уйдешь сухой из этой мокрухи. Мы тебя заставим снести яичко, но не простое, а кумулятивное.
Пока Саркис залеплял ей рот пластырем, а Арутюн — привязывал ее к стулу, Тигран извлек из кармана яйцевидную гранату РГД-15 и аккуратно положил на стол.
— Ребята, затолкайте в нее это яичко, и поставьте растяжку на дверную ручку. Так, чтобы первый же, кто войдет, это яичко кокнул.
17 апреля. Особняк на Симферопольском шоссе, 18: 30
Мирза-ага с Егором Дубовицким сидел на берегу в качающемся кресле, глядя на залитый солнцем пруд. С ними были его новый телохранитель и фельдшер.
Они успели обсудить все вопросы, когда подъехал Тигран Мурадян, которого проводили на террасу вместе с его тремя телохранителями и изящно одетой дамой. Мужчины несли две большие хозяйственные сумки. Они все замерли, увидев направленные на него автоматы охраны.
— Ты стал осторожничать, — усмехнулся Тигран, и подойдя, поцеловал его. Мирза-ага не ответил на поцелуй и даже не поднялся. — Старина, — сказал он, — я рад видеть тебя снова. Хотя твои аскеры отобрали у меня и у моих ребят все наши пушки, я не в обиде.
— Люди стали зверями, — буркнул Мирза-ага. — Никому нельзя доверять.
— С выходом на волю, — поздравил Тиграна мэр и поинтересовался. — Тебя что, уже бабы охраняют?
— Это тоже телохранитель, — пояснил Мурадян, покосившись на женщину. — Знает каратэ и все такое. В будущем я вообще буду ходить с охраной из одних телок — это модно и очень впечатляет. Ну и кстати, я нашел того, кто подставил нашего почтенного Мирзу.
Он посмотрел на своего телохранителя и указал на хозяйственную сумку.
— Доставай его!
Молния расползлась, и Булгахтер оказался наружи, подслеповато моргая обеими глазами. С его рта сорвали пластырь, доставив режущую боль.
— Тигран… что ты делаешь? — прошептал он
— Я доверял тебе, Грант, а ты вместе со своей паучихой хотел устранить меня и Мирзу. И что тебе сделал бедняга Мошэ, что ты заложил его каширским?
Булгахтер был в шоке.
— Кто сказал вам это?
— Все твои люди сдали тебя, а твои разговоры давно записывались.
— Это все ложь! Я докажу вам это, Тигран. Я клянусь, это неправда! Разрешите мне сесть и рассказать, как это было!