И словно соглашаясь с ним, сначала исподволь, мерным рокотом, словно земля содрогнулась, зароптали барабаны, потом ударили литавры, потом грянули трубы, тромбоны и валторны, и над кладбищем поплыл «Реквием» в исполнении Большого сводного оркестра центрального штаба армии. Настала пора прощания.
Все же Мося успел отдать приказание своему секретарю связаться с Хаюшкой сразу после похорон и утащить на переговоры по передаче прав на песню.
Жена Моси, Соня, которая была на шесть лет моложе его, но выглядела старше, заплакала. Он положил ей руку на ее плечо. А второй рукой он поддерживал вдову Марагулия, заплаканную Рену. С другой стороны ее хотел поддержать молодой Тенгиз — но она отдернула локоть, и к ней подошла ее сестра. Все они смотрели, как роскошный полированный с золочеными накладками гроб с телом Вано Марагулия был специальным механизмом плавно опущен в могилу. Того, что отвалили за гроб и за американский механизм с лихвой хватило бы на то, чтобы похоронить человек сто простых смертных, а на те деньги, что были уплачены за все похороны, начиная с аренды Колонного зала, и кончая памятником, можно было бы совершенно бесплатно хоронить все столичных покойников в течение трех лет. Но сегодня с расходами никто не считался — люди калибра Вано помирают не каждый день. И кроме того, все прекрасно понимали, что самому-то покойничку по большому счету на все на это глубоко наплевать, лишь бы закопали поживей да не тревожили его грешную душеньку. Но похороны его больше нужны были живым. Они словно говорили всем: «смотрите, как мы сильны, как мы сплочены, как мы богаты, и до какой степени мы всех вас, лохи вы сраные, не боимся. Вы бойтесь нас!» И ради того, чтобы сказать это лохам, чтоб лохов передернуло от ужаса, чтоб в случае наезда не в милицию шли они, а на поклон к бугру бригады, его район опекающей, чтоб ни во чью очкастую головенку и мысли не могло залезть о сопротивлении, и отвалила братва столь щедрый пай из своего общака. Еще позавчера, наутро после того как о смерти Вано узнала вся страна, по всем лоткам, ларькам, будкам, комкам, магазинам и магазинчикам, булочным, обувным, одежным и компьютерным, фирмам, товариществам и корпорациям побежали шустрые гонцы с девизом: «Скидываемся на проводы Вано!» Попробуй откажи. Напуганные лоточники давали по десять баксов, завмаги по сто, гендиректора по триста. Еще до обеда собралась такая сумма, что можно было похоронить трех генсеков. Так что на всей этой процедуре братва же еще и заработала.
После похорон Мося подошел к Тенгизу и крепко пожал ему руку. Стоявшая рядом девушка молча и вопрошающе смотрела на него.