Джорджетт сделалась красной как рак и молча помотала головой. Она была замужем за распутником, который требовал от нее исполнения супружеских обязанностей на регулярной основе, даже если это ей не нравилось. И, разумеется, не могла утверждать, что осталась нетронутой минувшей ночью.
«Неужели брак со мной был бы для вас так ужасен?!» – в отчаянии кричали глаза Джеймса.
– Я… – Джорджетт замолчала. На одной чаше весов был страх потерять контроль над своей жизнью, на другой – неизъяснимое влечение к этому мужчине. Но страх перевесил. – Я вообще не хочу выходить замуж, – заявила она. – Так что дело вовсе не в вас.
Он тут же кивнул:
– Да, помню. Вы говорили что-то подобное и вчера. Говорили, что замужество вам не по душе.
Джорджетт не помнила, что говорила вчера, но слова вполне соответствовали ее мыслям.
– Я не вижу в замужестве ничего приятного, – без обиняков заявила она. – Мой муж был… Он меня разочаровал.
– Но вы, кажется, не возражали против моего поцелуя.
Джорджетт судорожно сглотнула. И тут же, вскинув подбородок, проговорила:
– Как вы сами заметили, вчера я была не в себе.
– Я говорю о сегодняшнем поцелуе.
Глаза остановились на ее губах, и Джорджетт в тот же миг обдало жаром. Она помнила то ощущение, когда он ее целовал… примерно час назад. Она тогда почувствовала покалывание в губах… и влечение к этому мужчине.
В замешательстве облизнув губы, Джорджетт тихо сказала:
– Нам не обязательно состоять в браке, чтобы целоваться. – Она едва слышала собственный голос из-за шума крови в ушах.
– Я рад, что вы так думаете, – сказал он, приближая губы к ее губам. – Потому что ничего я не хочу так сильно, как поцеловать вас вновь.
– Нет!
Джеймс замер, почувствовав, что что-то не так, еще до того, как она произнесла «нет», до того, как выставила перед собой руку. Это слово, сорвавшееся с ее уст, ранило его больнее, чем острый нож.
– Мы больше не повторим этой ошибки, – добавила Джорджетт, и в глазах ее было сожаление. – Неразумно продолжать… путь, который ни к чему не приведет.
Джеймс невольно вздохнул. Он готов был поцеловать ее прямо тут, посреди улицы, на глазах у любопытных обитателей Морега. И все же он не мог упрекать Джорджетт в том, что она не теряла головы. Ведь если бы их увидели целующимися в общественном месте, то шансов на то, что удастся добиться аннулирования, у них осталось бы еще меньше. К тому же… если бы она позволила ему себя поцеловать, он, несомненно, захотел бы большего – ведь его неудержимо влекло к Джорджетт.
Но что же Джеймса так привлекало в ней? Брак с женщиной, которую он едва знал, едва ли заслужит одобрение отца. И, что еще хуже, при своем финансовом положении Джеймс не мог позволить себе содержать жену, чьи наряды и манеры однозначно свидетельствовали о привычке к роскоши. Джорджетт, по сути, оказывала ему услугу, отвергая его.