— Уважаемый председатель, позвольте. Категорически не согласен с мнением уважаемого Горрха. Налицо применение стихийной магии одним из участников. Думаю, что никто не станет отрицать, в том числе и уважаемая Рриса, что эта магия была направлена на соперника. Если бы то была "Водяная стрела", например, то по этой логике водяная магия также не ориентирована прямо на соперника — но лишь ее результат. Вот почему считаю подобное применение описанной ранее магии совершенно противоречащим как духу, так и букве правил, а потому незаконным. Равно напоминаю, что имеется прецедент…
* * *
Через три дня я наткнулся на Ррису у входа в школьную пещеру.
— Судейская коллегия рассмотрела ваш поединок и признала ничью незаконной. Ты проиграл. Возможно, это к лучшему. Иначе Киррин вызвал бы тебя на повторный поединок через полгода, перед летними каникулами. Правила это разрешают. А он сильный тактик, много лучше тебя. И физически сильнее.
Мне показалось, что в ее голосе прозвучало сочувствие. И это надо использовать. Но так, чтобы она сама не заметила.
— Благодарю вас, Рриса. Можно мне спросить?
— Спрашивай.
— Почему наставник не известил меня об этом?
— Он это сделает в конце недели.
— Судейская коллегия состоит из наставников нескольких школ?
— Да, конечно.
— То место, где они собираются, далеко?
— Не очень. Полтора дня по земле или два часа лета.
То есть семиклассники летают. Запомним.
— Тогда откуда наставник будет знать о решении коллегии? От вас?
— От меня тоже. Но вообще для этих целей имеются драконы — вестники.
Почта, стало быть. Вот оно, средство связи.
— Случаются ли поединки между дракончиками и драконочками?
Кажется, опасный вопрос. Ее бывшая честь не спешит с ответом.
— Правила это не запрещают.
Голову могу дать на отсечение, что есть некие дополнительные моменты, о которых не любят говорить.
— Но не принято, чтобы дракончик вызывал драконочку. Наоборот — пожалуйста.
Хватит. Повеселились и будет…
— Еще раз благодарю вас, Рриса. Попутного вам ветра.
Мне показалось, что барышня на мгновение смутилась. Это прощание могло относиться лишь ко взрослому. Но, видимо, она решила, что этот комплимент я ей отпустил по малоообразованности.
— Хорошей тебе учебы.
Это было стандартным прощанием для школьника.
Разумеется, дома я рассказал, что мне засчитали поражение. И успел заметить взгляды, которыми обменялись родители. Они что‑то такое знали, что следовало бы знать и мне. Но пришлось отложить расследование в долгий ящик.
Учеба шла, а по вечерам я думал, что можно противопоставить соперникам, заведомо превосходящим меня как в магической силе, так и в физической.