Согласовав со мной очевидный план действий, защитник приступает к написанию кассационной жалобы. Я тоже не могу сидеть сложа руки и с энтузиазмом берусь за написание собственной версии жалобы. Приговор содержит массу противоречий и неточностей, выводы суда не соответствуют представленным доказательствам. Я проделываю титаническую работу: подробным образом наглядно излагаю свои доводы, прошу приговор отменить, а меня оправдать. Жалобу отправляю в Мосгорсуд. Вскоре я получаю копию жалобы, направленной в Мосгорсуд моим адвокатом. Все яснее ясного, все просто и понятно, по закону приговор подлежит отмене. Но дело ЮКОСа, к сожалению, проходило, как сказал один известный адвокат, вне «рамок правового поля». Я бы сформулировал эту мысль проще: где дело ЮКОСа – закон отдыхает.
Теперь я жду заседания Мосгорсуда.
«А вдруг отменят приговор? Это же какой-то бред!» – мелькают у меня в голове мысли. Надежда есть, но шансы невелики. Я знаю, что в течение десяти дней после вступления приговора в законную силу меня отправят на зону. В законную силу он вступает после рассмотрения Мосгорсудом кассационной жалобы.
В Мосгорсуде явно не торопятся рассматривать наши жалобы и назначают дату судебного заседания на середину июля. Я начинаю готовиться к этапу. По словам бывалых арестантов, этап – самый неприятный и опасный момент в жизни заключенного. Я уже наслышан о том, как всячески издеваются над зэками, как их избивают. «За что бьют?» – задаю я наивный вопрос. «Да ни за что!» – отвечает мой собеседник. Опытный человек советует мне брать минимум вещей и за сутки ничего не есть и не пить.
«Это почему?» – не понимая его инструкций, интересуюсь я.
«Чтобы не хотелось в туалет! – продолжает мой консультант. – В туалет не выводят. На всякий случай возьми с собой пустую пластиковую бутылку, пакеты. Бери сигареты, чай, сушнину – печенье, сухари, пряники, конфеты».
Впитываю в себя каждое сказанное слово – я с благодарностью буду вспоминать своего инструктора.
Мыслями я уже уехал из СИЗО и нахожусь в лагере. Мне изрядно надоело находиться в замкнутом пространстве тюрьмы, где я провел около трех лет. Непонятно было, куда меня повезут, но я нарисовал красивую картинку без единого облачка. «Приеду в колонию, – рассуждал я, – милиция почитает мое личное дело, из которого ясно, что я невиновный человек, и относиться ко мне будут соответствующим образом. Работу мне предложат хорошую, в библиотеке или в школе. И буду я жить-поживать и срок отбывать».
Меня пугал сам этап, а перспектива сменить место жительства, поменять тюрьму на колонию даже радовала. Я составил целый список вещей и продуктов, которые мне понадобятся в пути и на первое время в колонии. «Как и сколько будут везти, не знает никто, поэтому надо запастись продуктами», – думал я. В ларьке я купил каши, сигареты… Специально отведенный для этих целей баул растет у меня на глазах.