Я улыбнулся в ответ на последнюю фразу, а тут и официантка подошла, подав напитки и поставив нас в известность, что наш обед сейчас принесут.
Мы чокнулись стаканами: «За встречу!», и повисла очередная пауза. Девушка меня разглядывала, после чего сказала:
– Ты очень сильно изменился. Во всем… – наконец-то призналась она. – Я представляла нашу встречу по-другому.
– Представляла? – стараясь не выдать своего волнения, сказал я. Проклятый организм никак не хотел подчиняться голосу разума.
Она замолчала, глядя мне в глаза. Я тоже молчал, но ответил на ее взгляд, прокручивая в уме события прошлого.
– Мне кажется, я поумнела и повзрослела за последние пару месяцев, – тихо сказала она, повернув голову в сторону окна.
Я бросил взгляд туда же, куда смотрела моя собеседница. Красивый вид, но он теперь мало занимал меня. У меня сложилось ощущение, что я прохожу очередное Испытание или сложные переговоры, как в Игре, что на кону очень многое. Интуиция, предчувствие, сам не знаю.
– Ты глупой никогда не была, а взросление и ум не всегда идут рука об руку, – осторожно сказал я.
– Знаешь, иногда некоторые поступки, которые мы делаем от чистого сердца, не стоит делать прилюдно, – так же тихо продолжила она. – Ведь их видят и другие. И самое страшное, что может случиться – это зависть. Я только совсем недавно поняла это. И взгляд моих коллег в твою сторону означал и зависть. Одежда сидит на тебе отлично, на лице счастье и спокойствие. Это, знаешь ли, напрягает очень многих.
Я увидел, как у нее из глаза потекла одинокая слезинка, но молчал, слушая ее неожиданную исповедь. На сердце было… Тяжело. Спрятанная боль не объявлялась, так что я искренне проникся ее настроем.
– И один раз малолетняя дурочка поддалась давлению подруг, которые высмеяли ее чувства, – тут она повернула лицо в мою сторону, и слезы уже катились по ее лицу не переставая. – Ей понравился один парень, и с первой встречи она хотела быть с ним. И все получилось. Но утром он спал, а я дала себя утащить, пребывая в непонятном состоянии. Я рассталась с девственностью и не знала, что мне делать.
Я молчал, оглушенный вываленной на меня информацией. То есть… Она не отвергала меня? А просто испугалась? Но почему?
Не желая затягивать паузу, я протянул ей пару салфеток. Она покачала головой, и достав носовой платок, вытерла слезы и высморкалась. Тут подошла официантка и, подав еду, вопросительно посмотрела на Лену, которая, правда, не реагировала на нее. Официантка тогда перевела на меня взгляд и я увидел в нем осуждение. Что же, мол, ты, ублюдок, творишь-то?