– Долько дем, что бы бде пдиказали, – как ни в чем не бывало ответил Дирк. – Бошед даверх.
Джилкс не унимался, и Дирк великодушно рассказал, что наверху сидит свидетель, у которого есть очень ценные сведения, и предложил Джилксу самому с ним поговорить, не забыв упомянуть, что перед беседой нужно непременно выключить телевизор.
Джилкс сухо кивнул и пошел вверх по лестнице, но Дирк его остановил.
– Бам дичего в эдом добе де гажется страдным?
– Что? – раздраженно переспросил Джилкс.
– Дичего де гажется страдным?
– Каким?
– Страдным!
– Странным?
– Ду да, страдным.
Джилкс пожал плечами:
– Что ты имеешь в виду?
– Од будд-то собсем забдошеддый.
– Совсем какой?
– Забдошеддый! – снова попытался объяснить Дирк. – За-бдо-шен-ный! По-боему, эдо очедь иттедесно.
С этими словами он приподнял на прощание шляпу и торопливо вышел на улицу. И тут с неба прямо на него устремился орел, отчего он едва не угодил под колеса следующего в южном направлении автобуса № 73.
В течение двадцати минут после ухода Дирка из дома на Лаптон-роуд доносились душераздирающие крики и вопли, вызвавшие немалый переполох среди соседей. Затем «скорая» увезла останки верхней и нижней частей тела мистера Энсти, а заодно и полицейского с окровавленным лицом, и ненадолго воцарилась тишина.
Вскоре к дому подъехала еще одна патрульная машина, послышались крики «Боб тут», «Боб тут». Из машины выбрался полицейский неимоверно большого роста и плотного телосложения и поспешил наверх. Несколько минут спустя, после продолжительных стенаний и воплей, он появился вновь, зажав лицо руками, и, возмущенный до глубины души, зачем-то рванул с места так, что яростно взвизгнули шины.
Еще через двадцать минут прибыл фургон, из которого выпрыгнул полицейский с крохотным телевизором в руках. Войдя в дом, он почти сразу появился снова, ведя за собой послушного тринадцатилетнего мальчика, довольного новой игрушкой.
Как только все полицейские отбыли, оставив патрульную машину вести наблюдение за домом, из укромного места за одной из молекул в подвале возникла огромная косматая фигура с зелеными глазами.
Прислонив косу к колонке, она обмакнула длинный корявый палец в лужицу почти свернувшейся крови на проигрывателе, провела черту по низу толстого желтоватого листа бумаги и исчезла в темном и невидимом потустороннем мире, насвистывая странную, зловещую мелодию. Появилась вновь она лишь на секунду – чтобы забрать косу.