— Изучает? Ласк? У него мозгов для этого не хватит, — вытирая кровь подолом рубахи, удивился Алешка.
— Да не тэм — что с этого идиота взять! Михан. Если мы не выберемся отсюда в ближайшие дни, он нас точно достанет! А тебе, Славка, тэм этого не простит. Святой Вакк!
— Слушай, не надо про Вакка, а? — опять закрывая глаза, попросил Славка, — Как меня все достало.
На пороге неслышно появился Михан. Ребята торопливо вскочили, нельзя рабу сидеть перед вольным. Управляющий неторопливо подошел, встал напротив Славки. Михан был не очень высок и мог спокойно заглянуть в глаза мальчишке. Но он предпочел приподнять тому голову, подцепив подбородок двумя жесткими пальцами. У Славки похолодело в животе.
— Детка, тебя не учили, что нельзя выигрывать у хозяина? — желтые глаза были похожи на змеиные: такие же холодные, немигающие.
Славка промолчал, сглотнул. Скользнул взглядом в сторону.
— Я спросил тебя, — пальцы нажали, сильнее запрокидывая голову и давая на горло.
— Нет, не учили, — прохрипел Славка.
Кулак впечатался в лицо, полумрак конюшни взорвался красными искрами боли. Славка отлетел на солому.
— Хозяин-то не накажет, слово тэма. Но я тебе этого не спущу. А ну, вставай!
Славка поднялся, чувствуя, как рот наполняется кровью. «Сволочь, ну зачем при Алешке-то», — подумал тоскливо. Встал напротив управляющего, сплюнул кровь на утоптанный земляной пол. Их было трое — пусть только мальчишки, но они бы справились с Миханом. А дальше? Убьют, и все.
— Не сюда, а вон туда, — показал управляющий на стенку пустого стойла. — И только попробуй заорать.
Славка прислонился к доскам; Алешка с Риком оказались напротив. В мутном полумраке конюшни их лиц было не разобрать.
Ударил Михан умеючи, под ребра. Так, что Славка задохнулся от боли, с трудом процедил воздух в легкие. Едва разогнулся, как следующий удар снова пригвоздил к доскам.
— А Зак выиграл вольную! — неожиданно раздался голос Алешки.
Удары прекратились. Славка осторожно втянул в себя воздух, выпрямился.
— Это было при другом управляющем. Я же такое не допущу. Ясно?
Алешка сжал губы, вскинул голову. Михан цыкнул — то ли осуждающе, то ли поражаясь наглости — развернулся к Славке, — удар заставил скорчиться, мальчик еле устоял на ногах.
— Ясно, я спрашиваю?
— Ясно, — с ненавистью бросил Алешка.
Еще один удар выбил у Славки хриплый вскрик.
— Нужно говорить — «господин».
— Ясно… господин.
Толчки боли следовали один за другим; ноги подогнулись, и Славка упал на колени. Управляющий пнул, стараясь заехать окованным носком сапога как можно сильнее. Снова вырвался крик, но мальчишка тут же сцепил зубы. Он старался не кричать не из-за угрозы Михана, а только из-за Алешки. Если тот выкинет что-нибудь еще — несдобровать обоим. Ударив еще раз ногой, Михан удовлетворенно кивнул и вышел из конюшни, бросив напоследок ребятам: