Я уже не стал ничего говорить, глядя на всё это невероятно дорогое, если судить по количеству ушедшего на него металла, сооружение, через которое не проскользнет, не ободрав бока, пожалуй, даже мышь. Только головой покачал. Но когда мы, преодолев половину расстояния от ворот до ворот, миновали самый настоящий стиарх… Я уже просто не смог смолчать.
— У вас что тут, контрабандистов не меряно что ли водится?.. Что казне пришлось раскошелиться и поставить сюда дорогущий стиарх, кои даже не на всякой таможне имеются?! — вопросил я, едва мы очутились за серебристой аркой, полыхнувшей алыми рунами и коротко, пронзительно звякнувшей дважды в момент нашего прохождения под ней.
— Нет, есть, конечно, среди наших заключённых и контрабандистки, но они здесь совершенно ни при чём! — рассмеялся обернувшийся начальник каторги. И чуточку снисходительно пояснил: — Стиарх здесь установлен исключительно для фиксации и сличения аур следующих этим путём людей. Чтоб ни одна из наших подопечных не совершила побег, спрятавшись в одном из отъезжающих от нас обозов…
— Ясно… — удовлетворился я этим объяснением. Нисколько не приоткрывающим, впрочем, завесы тайны над тем, почему казна пошла на такие расходы по установке здесь стиарха. Зная наших чинуш — известных крохоборов и жадюг, скорей можно было бы ожидать, что они просто повесили бы на местную охрану обязанность по тщательному досмотру следующих с каторги обозов…
«Пробивное видать здесь начальство…» — хмыкнув про себя, поделился я своими мыслями по этому поводу с бесом.
«Ага, без крупной взятки тут явно дело не обошлось!» — согласился со мной он. И, живо озираясь по сторонам, лапки потёр.
— Открываем! Запускаем! — меж тем отдал распоряжение начальник каторги отирающейся у решётчатых ворот четвёрке охранников в полных кожаных бронях. И один из них, повесив на плечо стреломёт — стоящий на боевом взводе! принялся сдвигать с нашего пути колючую преграду. Ворота‑то эти, вторые, — хитрые оказались, и нараспашку не открывались. Не иначе — чтоб их нельзя было выбить, бросив на них, к примеру, коня. Они влево сдвигались, скользя небольшими колёсиками по массивным металлическим жёлобам — упорам сверху и снизу.
Миновав и эти ворота, мы очутились уже во внутреннем дворе каторги. Огромном, надо заметить, дворе… Учитывая, что разместился здесь не один десяток здоровущих зданий — и всё равно простора осталось достаточно. Все, считай, строения наособицу из‑за этого стоят. Только одна пара — из числа самых больших, в которых по практически полному отсутствию окон легко угадываются склады, рядышком расположилась. А ещё хватило места и для немалой конюшни и некоего подобия гостевого дома, прямо у входных ворот…