— А всё те же джуны? А драконы?
— Ты говоришь о категориях, которые все равны меж собой. А вот все остальные расы — лишь…
— Помню: лишь стадо, — недовольно буркнул северянин. — Н-да, ну вы и наворотили!
— Наворотили?
— Стадо, варвары, пастухи… равные меж собой…
— Да ты… — Рожинов хотел сказать что-то резкое, но остановился. — Вот что, друг мой, коли хочешь что-то понять, будь… будь посговорчивей. Я могу и обидеться… очень…
— Просто… просто всё сказанное весьма… В общем, ваш рассказ отдаёт, мягко говоря, неправдоподобием. Предвзятостью. Странно как-то…
— Что тебе странно?
— Да хотя бы то, что вы… уж извините за откровенность… что вы одно время состояли в Верховном Совете. Неужели вы и там такое утверждали?
— Когда я был в Совете, то мыслил иными мерками. Думаю, ты понимаешь, что значит выражение: «Делать общее дело»? Так вот, можешь считать, что я тогда поддерживал и эльфов… и прочих…
— И что поменялось?
— Долгая история… Долгая и печальная. В общем, поменялось моё видение.
— Поэтому вас и убрали?
— Я ушёл сам, — с каким-то вызовом ответил Рожинов, вновь пуская вверх клубы дыма.
— Не захотели бороться?
— В этом мире у меня уже не осталось ничего, за что следовало бы бороться. Я одинокий старый человек… которого сейчас больше волнует урожай винограда…
— А жена? А дети?
Рожинов сердито сверкнул глазами, но ничего не ответил.
— Почему вы это всё рассказываете именно мне?
— Не знаю, — пожал плечами старик. — Действительно, не знаю. Может, хочется напоследок выговориться?
— Жуга Исаев как-то говорил мне, что вы склоны к… мягко говоря… к «необычным»…. мыслям… Вроде даже почитываете хадаганские книги…
— Почитываю. Ибо, как говорится: «У каждого своя правда, а вот истина — одна».
— И вы её ищите?
— Может быть… Я понимаю тебя, Бор. И думаю, что тоже бы на твоём месте засомневался… да хотя бы и в здравости моего ума. Вот смотришь, небось, на старика перед собой, и полагаешь его за умалишённого человека? А?
Рожинов улыбнулся.
— Ты слышал о Ноте ди Силле? — вдруг спросил он. — Хотя… хотя куда тебе… Это великий реформатор и мыслитель эльфийского народа. Он жил тогда, когда Великие маги были… А! Что там маги! Тогда всё было не так…
— Я так понял, он жил давно? Нереально давно?
— Не то слово! В общем, я что хотел рассказать-то: ему, этому самому Ноту ди Силле, принадлежит идея Большой Игры. Он разработал её правила. И произошло это после того, как ему удалось одержать сокрушительную победу в многовековой Войне Домов. То, скажу тебе, была кровавая эпоха… И вот началась так называемая Эра Весны… Ну да ладно, не станем углубляться в такие подробности. Они не станут тебе интересны.