— А уж коли скажите нам нет, — ещё громче стал возвещать разбойник, — то…
Тут он сделал характерный жест, означающий обезглавливание. Рядом с бандитом виднелась ещё одна фигура. Тот человек сильно отличался от остальных и осанкой, и амуницией, да и поведением.
«Наверное, это главарь, — так отчего-то подумалось Семёну. — Вот же мы попали!»
— Вы что же — не канийцы? — крикнул в ответ Бочаров. — Зачем губите своих соплеменников? Перед вами люди, такие же, как и вы. Одной с вами веры, крови… духа… Неужто у вас нет ничего святого? Или вы оркские ордынцы?
Надо было видеть лица разбойников. На них явно отразилось… смущение.
— А ты смелый человек! — отвечал уже тот человек, которого Семён принял за главаря.
— Возможно… мне в жизни всякое попадалось…
— Неужели ты… вы все хотите подохнуть тут за какие-то безделушки… которые и не ваши-то вовсе? А?
— Подохнуть? — нахмурился Платон. — А неужели вы ради этих безделушек готовы пролить кровь канийцев? Это не правильно. В корне не правильно!
— Ты воевал? — вдруг спросил главарь.
— Было дело.
— Тебя как звать?
— Платон. Платон Бочаров. А тебя?
— Меня? — главарь улыбнулся и повернулся к своим товарищам. — Эй, парни, как меня зовут? Кто скажет?
— Посвист Лютый! — загоготали на холмах.
— Во как! — поднял вверх указательный палец главарь. — А что это значит?
Тут стали кричать что-то сальное, при это похохатывать, но Семён не разобрал ни слова. В его голове стоял такой гул, такой гомон, аж уши заложило. Посвист поднял, руку требуя тишины.
— Ну, коли ты воевал, — задорно начал он, едва чуть поутихло, — то должен понимать, что у вас шансов победить нет. Лучше подобру-поздорову…
— Ну-у, брат, тут дело такое! Говоришь: нет сил победить? А это не означает, что мы должны сдаваться. Драться можно и стоя на коленях…
— Ого! Кажется наши новые друзья чего-то не поняли. Эй, Григорий! — Посвист повернулся куда-то вправо. — Давай, родной!
Разбойник к которому он обращался, поднял лук и выпустил стрелу в одного из возниц. Та попала прямо в шею.
Семён ойкнул от неожиданности, а лошадь под ним, почувствовав слабость седока, недовольно загарцевала.
— Ну? Видал? — недобро заулыбался Посвист.
И тут откуда-то вылетело нечто похожее на огненную молнию. Она воткнулась в грудь Григорию и тот вспыхнул, словно стог сухой соломы. Огонь живо растёкся по всему телу. Бандит дико заорал и бросился куда-то бежать.
Все замерли в каком-то шоке. Семён проследил направление полёта стрелы и это его привело прямо к Бору.
Северянин преспокойно натягивал лук. Ещё выстрел. Снова горящий человеческий факел. В это раз попался более сдержанный бандит. Он свалился на землю, и стал кататься, пытаясь сбить пламя.