– А сейчас мы с тобой поедем в Парк Горького! Любишь аттракционы?
– Ура! Ура! – захлопала она в ладоши…
* * *
– Э-эй, Лев Тигрович, не заснул часом? Пора двигать, говорю!
Легко сказать – пора двигать. На первый взгляд мост почти не пострадал – по крайней мере, все пролеты были на месте. Но доверия сооружение все равно не внушало: мостовое полотно сильно пострадало, черная, бурлящая у боков вода, казалось, была совсем рядом. Проход затрудняли и горы строительного мусора, в который превратились колонны метрогалереи. Время от времени попадались достаточно свежие экскременты – знак того, что мостом пользовались не только люди. Или вообще все, кроме людей.
– Ну, нагрелись? – Виктор засмеялся.
И в самом деле, десять минут «бега с препятствиями» – и ветер из ледяного превратился в просто прохладный.
– Тогда не стоять! А то прохватит еще!
– Или промокнем, – Лёвушка указал на тучу. – Дождь будет.
– Да уж, погода шепчет, февраль, а дождик. Хотя… Раньше вот поговорка была: «Февраль: я воду подпущу! Март: а я корове рог набок сверну», – заметив недоуменные взгляды попутчиков, Железняк пояснил: – То есть мороз ударит.
Рев услышали, когда до конца оставалось всего ничего.
– Клыканы… Черт их принес! Невовремя как! Так. Ноги в руки – и чтоб через минуту я даже сопения вашего не слышал.
– А ты??
– Сдуло!
Выражение лица у Железняка было таким, что спорить никто не решился.
– Надеюсь, он знает, что делает, – Лёвушка, хоть и подчинился приказу, немного замешкался, надеясь в случае чего прийти на помощь.
Железняк догнал их минут через пять, а сразу после этого послышались один за другим два взрыва.
– Ну, вот… Сработало. Поднажмем, ребята! Пока стая обедает, у нас есть фора.
– Они что, своих едят? – Элька сморщилась от отвращения.
Железняк удивленно вскинул брови:
– Девочка моя, а чем их дохлый сородич хуже тебя? Мясо – оно и в Африке мясо! И не стоять! Бегом! – И добавил про себя, чтобы не услышали остальные: – А то жратвы на всю братию не хватит, и до нас очередь дойдет…
Препятствие обнаружилось совсем неожиданно: часть последнего пролета моста обрушилась и одним концом ушла под воду метрах в пяти от берега.
– Приплыли…
– Не боись, народ. С вашим бараньим весом по льду переберемся. Думаю, выдержит.
Молчавший почти всю дорогу Игорёк вдруг заговорил:
– Не пойду. Боюсь. Не пойду.
Он выглядел настолько испуганным, что даже Железняку стало понятно – силой тут не возьмешь, не получится. Но где, черт его дери, взять время на уговоры? И в этот момент с противоположного берега ударил ярко-желтый луч прожектора. Он светил лишь несколько мгновений, но этого было достаточно – все, даже насмерть перепуганный Старшинов, воспряли духом.