Старик сделал паузу, ожидая какой-нибудь реакции, но просчитался. Нахмурился, поджал губы.
– Из тех, кто к ней после смены шлялся, наверное, только ты жив остался. Есть еще один, но то редкий гость – с торговцами к нам является, потому, может, эта погань его и не трогает. Кто на вылазке загнулся, кто в дозоре. Двое вообще неизвестно куда пропали.
Чиж хмыкнул, стараясь не засмеяться.
– Не веришь? Ну и хрен с тобой.
На самом деле Чиж охотно верил. А вообще-то, и точно знал. Людей вокруг умирало много, почти на каждую смерть легко было сочинить какую-нибудь страшную историю, чтобы вечерком рассказать приятелям у костра. Куда сложнее разобраться, что на самом деле произошло. Потому и валили местные жители все свои беды, по привычке, на аномалии да расшалившихся злых духов.
– Это что же, вроде как черная вдова, только черная проститутка?
– Идиот, – буркнул старик. – Все вы идиоты. Я говорю, говорю, а они… Даже Охотин! А таким толковым выглядел!
Как только показалось полотно потрескавшегося асфальта, заросшее высокой, по пояс, травой, Чиж чуть ускорил шаг.
– Погоди. Я за тобой не успеваю.
Чиж зашагал еще быстрее, сорвался и побежал, нырнув между затянутыми в зелень остовами машин.
– Куда?!
В кустах на обочине что-то завозилось, за спиной грянул выстрел. Чиж не стал возвращаться, даже не обернулся. По земле метались какие-то насекомые, отвратительно хрустящие под подошвами. Трава вокруг была присыпана изрядным слоем пыли, пришлось натянуть респиратор. Чиж не верил, что он хоть от чего-то помогает, но дышать стало легче.
Он выбрался на середину моста, подошел к краю. Ржавые обваленные перила свисали вниз. Под мостом бурлила в бетонных обломках зеленая вода Кубани. Медленно катящееся к закату солнце играло бликами на мутных бурунах, отсветы слепили глаза.
Чиж прищурился, осмотрел городской берег. За набережной тянулись сточенные пеньки высотных домов, неприятные на вид, будто насквозь прогнившие зубы. Руины тонули в густо разросшихся деревьях. Город медленно превращался в дремучий лес.
Рухнувший в воду дом был ниже по течению. «Мавка». Осталось в голове какое-то воспоминание, еще из детства. Было это слово в какой-то старой книге, но чем больше он напрягал память, тем дальше неведомая страница ускользала.
Чиж достал из рюкзака бинокль, долго сидел, вглядываясь в темные провалы нависших над водой перевернутых окон. Ни тени, ни движения. Но он точно знал, что не ошибается. За спиной послышалась возня, и Чиж отполз, прижавшись к разогретому солнцем кузову машины.
– Эй, молодняк! Ты куда делся?