– Сигналки ищешь, Вань? – Командир тяжело вздохнул и сгорбился над столом. – Нет их. Давно уже нет. Существуют только на бумажках. Все-таки военное раздолбайство пережило даже Третью Мировую. Все как всегда: в ведомости – пожалуйста, три штуки, а на деле – пыль. И грязь иногда. Ладно, товарищи стажеры, команда «отбой». Ложитесь спать, а завтра, как рассветет, я сам до поселка пробегусь, помощь вызову.
* * *
Здесь не увидишь снов. Нет никаких видений под закрытыми веками, только ватная темнота, словно мрак выбрался из заброшенных помещений, просочился под дверью и потихоньку, исподволь, поселился в душах людей. Каждый раз Иван заставлял себя заснуть. Утыкался лбом в прохладную стену, закрывался в своем крохотном мирке сгибом локтя, прятался от темноты в темноте. Забавно, не будь все так жутко.
Рано или поздно забытье подкрадывалось совсем близко, забиралось на подушку, придавливало голову своим мягким весом. Часы и минуты сна выпадали из жизни, проваливались в какую-то сказочную бездну. Но, хоть сновидений и не было, просыпаться было тяжело, практически невозможно. Сна не было, только визгливый детский голос в самое ухо: «Выпусти меня отсюда…»
Тихое, почти незаметное поскрипывание. Равномерное, навязчивое, сводящее с ума своей монотонностью. Первые несколько минут Ваня терпел, не в силах выпутаться из липких тенет забытья. Но противный звук не исчезал, и глаза пришлось-таки открыть. Парень тяжело приподнялся, тряхнул мутной спросонья головой. Огляделся, выискивая причину беспокойства. И через секунду был уже на ногах, хватал автомат, дергал лихорадочно затвор.
Дверь, ведущая в коридор, была распахнута настежь и слегка покачивалась на поскрипывающих петлях. За порогом плотным пологом стояла тьма, а тесная каморка караульного помещения была пуста. Только беспокойно ворочался напарник на соседней койке. Лапина же нигде не было. И уйти он мог только в одном направлении.
Кое-как растолкав ничего не соображающего Андрюху, Иван первым двинулся в жуткий коридор. Это место больше не было загадочным и таинственным, превратившись во вполне реальную, смертельно опасную ловушку. Каждый шаг таил опасность, каждая приоткрытая дверь – смерть. И никак иначе.
Послышался какой-то звук. Ваня замер, прислушиваясь, поворачивая голову то так, то эдак и насторожив уши, будто локаторы. Снова. Тихое металлическое бряцанье. Чуть дальше. Но почему так темно? Еще насколько шагов, луч фонаря елозит по сторонам, выхватывает распахнутые двери камер. Опять звяканье, совсем близко, похоже, что на развилке. Желтое пятно дернулось вверх и как-то моментально, словно фотовспышкой выхватило непонятную, страшную в своей нелепости картину.