После окончания воскресной мессы Андреа через всю Тампу направилась в сторону Дрю парка, где располагался неблагополучный район с обшарпанными маленькими домиками для малообеспеченных семей. От дождя, шедшего всю ночь напролет, узкие улицы были залиты водой, и Андреа пришлось вывернуть руль своего фургона, объезжая глубокую лужу. Увидев на проезжей части отломанную сильными порывами ветра пальмовую ветвь, она сбавила скорость и припарковалась на другой стороне дороги. Взяв сумку с пассажирского сиденья и открыв дверь, девушка ступила на потрескавшийся тротуар и направилась к небольшому коттеджу, в котором жила ее тетя.
После того как в восемнадцать лет девушка съехала от родителей, каждое воскресенье она возвращалась сюда, чтобы поужинать с семьей. И сегодняшний день, проведенный по стандартной воскресной схеме, после странных выходных казался необычайно утешающим. Церковь и семья - что ж, может быть, ее темная сторона все еще не полностью взяла над ней верх. К тому же, она еще точно и не решила, о чем… конкретно… на следующей неделе ей следует исповедоваться. Ухмыльнувшись, девушка вошла внутрь и громко поздоровалась.
Тетя Роза высунула голову из кухни, из ее когда-то аккуратно уложенного пучка волос выбилось несколько седых прядей.
- Я начну готовить ужин только через час. Бабушка все еще у себя в комнате. Вчера она упала, так что не может быстро передвигаться.
- Madre de Dios.
Роза подняла руку.
- Нет, нет. Она в порядке. Только синяк на бедре и незначительная боль.
Почувствовав нарастающую внутри тревогу, Андреа, бросив на ходу: - Я ненадолго загляну к ней, а потом приду помогать с ужином, - отправилась по коридору, в котором все еще чувствовался запах краски.
На прошлой неделе дети Хулио - Мигель и Грасиела - помогали ей перекрашивать стены в симпатичный голубой цвет. Сначала Андреа думала, что, соскучившись по играм, дети ограничатся творчеством лишь на бумаге. Однако им было настолько весело, что они ушли в работу с головой.
Интересно, будет ли она когда-нибудь благословлена детьми? Мужем?
Коснувшись окрашенной стены и сделав глубокий вдох, Андреа пошла дальше по коридору.
- Abuelita (прим. бабуля)?
Ее “бабулечка” за последние несколько лет настолько усохла, что теперь подобное ласковое обращение подходило к ней как нельзя кстати.
- Mija, проходи, - послышался старческий голос, по-прежнему сильный и отчетливый.