Я разревелась, и Трентон притянул меня к себе.
Я шмыгнула носом, вытерла слезы и открыла дверцу:
— Мне пора на работу.
Я выбралась из машины, Трентон тоже, оставив дверцу открытой, и обнял меня, защищая от холода.
— Тебе стоило взять отгул. Останься со мной и отцом. Посмотрим старые вестерны. Это будет самая скучная ночь в твоей жизни.
Я покачала головой:
— Мне нужно поработать. Отвлечься.
— Хорошо, — кивнул Трентон. — Я приеду, как только смогу.
Он обхватил мое лицо ладонями и поцеловал в лоб. Я отстранилась:
— Сегодня не приезжай. Вдруг братья узнают, что произошло.
— Я не боюсь твоих братьев. — Трентон усмехнулся. — Даже если будут все четверо.
— Трент, они — моя семья. Может, братья и придурки, но они единственные, кто у меня есть. Не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал.
— Они не единственные, кто у тебя есть. — Трентон крепче обнял меня. — Теперь все иначе.
Я уткнулась лицом ему в грудь. Он поцеловал меня в макушку.
— К тому же с этим не стоит шутить.
— С чем? — Я прижалась щекой к его груди.
— С семьей.
Я с трудом сглотнула ком в горле, поднялась на носочки и прижалась губами к губам Трентона.
— Мне пора.
Я прыгнула за руль Смурфика и хлопнула дверцей.
Трентон подождал, пока я открою окно, а потом сказал:
— Хорошо. Сегодня я останусь дома. Но я позвоню Коуди, чтобы он присматривал за тобой.
— Только не говори ему, что случилось.
— Не буду. Знаю, он расскажет Рейган, та — Хэнку, и тогда твои братцы все узнают.
— Именно так, — сказала я, подмечая, что кто-то еще понял, как оберегает меня Хэнк. — До встречи.
— Не против, если я подъеду, когда ты вернешься домой?
Я немного подумала.
— Будешь там к моему возвращению?
— Я надеялся, что ты это скажешь, — широко улыбнулся Трент. — Я буду в отцовском внедорожнике.
Трентон постоял во дворе, глядя, как я сдаю назад. Я направилась в «Ред дор» и вскоре благодарила небеса за то, что они послали, пожалуй, самый загруженный воскресный вечер за несколько месяцев.
Наработавшись до потери пульса, я отправилась домой. Как и было обещано, Трентон сидел в принадлежавшем Джиму пикапе бронзового цвета, припаркованном рядом с моим местом.
Трентон завел меня внутрь и помог убрать беспорядок, который мы учинили, пока несли отца до джипа. Осколки лампы со звоном полетели в мусор. Трентон поставил столешницу на сломанные ножки.
— Завтра починю, — пообещал он.
Я кивнула и ушла в спальню. Трентон ждал на постели, пока я умывалась и чистила зубы. Когда я забралась под покрывало, он притянул меня к себе. Он уже разделся до боксерских трусов и за какие-то пять минут успел согреть простыни. Я задрожала, и он крепче обнял меня.