Несколько мнут мы молчали, и наконец Трентон вздохнул:
— Я думал про завтрашний ужин. Наверное, нужно еще немного подождать. Просто все кажется каким-то… Ну не знаю. Давай повременим.
Я кивнула. Мне не хотелось омрачать наше первое свидание мыслями об этом скандале.
— Эй, — шепнул Трентон тихим, уставшим голосом. — Эти рисунки на стенах… Твои?
— Ага.
— Очень хорошие. Почему бы тебе не нарисовать что-нибудь для меня?
— Я больше не рисую.
— Стоит начать. У тебя же есть мои рисунки, — сказал он, кивая на рамки.
В одной был нарисованный карандашом мой портрет с татуировкой маков, во второй — рисунок углем, изображавший истощенную девушку с черепом в руке. Когда Трентон закончил этот рисунок, мне захотелось во что бы то ни стало забрать его.
— Хочу получить оригиналы и от тебя.
— Возможно, — сказала я, устраиваясь на подушке.
После этого мы оба замолкли. Дыхание Трентона выровнялось, и я сама провалилась в сон, прижавшись щекой к его мерно вздымающейся и опадающей груди.
* * *
Следующие десять вечеров внедорожник Джима можно было заметить на разных парковочных местах возле моего дома. Может, и стоило волноваться, что нагрянут братья и станут поучать меня или же снова придет отец, но еще никогда в жизни я не чувствовала себя в такой безопасности. Как только «интрепид» починили, Трентон стал приезжать в «Ред дор» к закрытию и провожать меня до джипа.
Рано утром в День благодарения я лежала, повернувшись спиной к Трентону, а он легонько водил пальцами по моей руке.
Я шмыгнула носом и смахнула слезинку, которая собиралась упасть с кончика носа. Отец по-прежнему жил дома. Знавшие о случившемся предпочли промолчать и сохранить мир, по крайней мере в праздник. Мне же предстояло отметить его в другом месте.
— Мне жаль, что ты огорчена, — вздохнул Трентон. — Если бы я мог что-нибудь сделать…
— Мне грустно из-за мамы. Это первый День благодарения, в который мы не увидимся. Она считает, это несправедливо, что он будет там, а я нет.
— Тогда почему не прогонит его?
— Она думает об этом. Но не хочет поступать так с мальчиками во время праздников. Она всегда делала то, что лучше для всех нас.
— Это отнюдь не лучше для всех вас. Никто не выигрывает. Ей всего лишь надо дать ему пинка под зад и позволить тебе провести День благодарения с семьей.
— Трент, ребята обвинят во всем меня. Она знает, что делает.
— А они не спросят, где ты?
— Я уже несколько недель не приходила на семейный ужин. Мама думает, что отец не позволит им задавать лишние вопросы.
— Кэми, приезжай к нам. Пожалуйста. Съедутся все мои братья.