Пока команды на стрельбу нет, решил притащить ящик со снарядами, Зюзин вызвался помочь, показываю ему на второй ящик. В этот миг слышен знакомый звук полета мин, три разрыва оглушили, вдавили в землю. Лежу, считаю: «Четвертый разрыв где? Заткнули мы одному миномету глотку». Зюзин телепается на одной ноге к землянке, рана рваная, но кость не задета. В такие моменты стойкие бойцы не подают вида, перевяжут рану, продолжают бой. Он застонал, закрутился, прихибенился, будто совсем больной. У меня было право не разрешить покинуть боевой пост, но противно смотреть на такого размазню. К тому же вероятно заражение крови, прочие осложнения, да уже и не помощник. После команды следовать в тыл, откуда прыть взялась, спустился в землянку, забрал шмотки, пошел, да еще как, из нашего пекла и безногий побежит. Чего осуждать, жизнь дорога, уйти в тыл это не полная, но все же гарантия остаться живым, по крайней мере, сегодня-завтра.
Велел передать командиру просьбу о подкреплении. Из-за бугорков показались повар и сопровождающий, ужин несут. Повечеряли, наелись досыта, еще бы, трое остались за шестерых. Ушли кормильцы, стало скучнее, сидим, ждем подкрепления, а его нет. Хотя бы охрану на ночь выставить, подойдут немцы, окружат, будет «хенде хох». Телефонист сопли распустил:
– Не хотят лишнее пушечное мясо иметь, хватит нас троих, – ошпарил своей панихидой.
Так обозлил, что едва не спустил его в землянку вниз головой, ступай, мол, в укрытие, там пушечное мясо реже бывает. Сдержался, понял его состояние, смятение, чего не полезет в голову в такой обстановке. Леня, как ни в чем не бывало, передает новую команду: бить по наступающей пехоте. Пришлось попотеть, трое остались, а КП кричит:
– Пять снарядов, огонь.
Немецкая батарея ка-ак даст минами по тому месту, где был удар утром, по пустым окопам.
– Давай, давай, – ору, сам не зная кому, – тоже минометчики-мимолетчики, – потешаюсь над немцами. Вдруг Зеленков пополз, пополз к землянке… Убит, осколки мин пересекли его тело поперек. Наступила мертвая тишина. ПК гудит, надо что-то делать.
– Доложи, – связисту говорю, – заряжающий убит.
Вместо выполнения моей команды Леня вышел из землянки, опустился на труп Зеленкова и зарыдал.
– Передай комбату, доложи! Прошу пополнения! – громко, чтобы привести в чувство, кричу ему.
Утеревшись, телефонист отвечает:
– Связи нет, наверное, накрыло КП.
Новая беда, здесь может быть немец, он пошел в атаку, что делать? Стрелять, куда? Выйти на открытую позицию, и то не на чем.
– Как проверить связь? – громко, требовательно спрашиваю связиста.