— Ладно, ладно, — пробормотал Лингард, нервно жуя кончик своей потухшей сигары и смотря на яростно шагающего по веранде Олмэйра, как пастух на любимую овцу из своего стада, которая неожиданно взбесилась. Он казался немного расстроенным и обиженным злой выходкой Олмэйра.
— Я остался бы тогда в этой ужасной дыре, и все из-за вашего нелепого пренебрежения к осторожности. И все-таки я не сердился, зная ваши слабости. Но теперь, когда я только думаю о том, что мы разорены… Разорены! О моя маленькая, бедная Найна!
Он ударил себя по бедрам, а затем, схватив стул, поставил его с треском перед Лингардом и сел, устремив на старого моряка пристальный дикий взгляд. Лингард твердо выдержал этот взгляд и, медленно пошарив в разных карманах, извлек оттуда коробку спичек и стал осторожно зажигать сигару, не отрывая глаз ни на секунду от удрученного Олмэйра. Из-за клубов табачного дыма он спокойно сказал:
— Если бы вы попадали так часто в затруднительное положение, как я, вы давно умерли бы. Я разорялся не один раз. Но теперь я здесь.
— Много ли от этого для меня пользы? Если бы вы приехали месяц тому назад, может быть, могла быть какая-нибудь польза. Но теперь… Вы могли бы с такой же пользой находиться отсюда в тысяче миль.
— Вы ругаетесь, как пьяная торговка, — с невозмутимым спокойствием сказал Лингард. Он встал и медленно направился к решетке веранды. Пол заколебался, и по всему дому раздались его тяжелые шаги. Он постоял спиной к Олмэйру, смотря на реку и леса на восточном берегу; затем повернулся и кротко посмотрел на Олмэйра.
— Здесь сегодня очень тихо, правда? — сказал он.
— А, вы это заметили: я думаю, что тихо. Да, капитан Лингард, в Самбире ваша песенка спета. Месяц тому назад на этой веранде толпились бы люди, приветствующие вас. Но ваша песенка спета, и не по моей вине. Все это дело рук вашего любимого негодяя. Вы бы видели, как он вел эту дьявольскую ватагу. Вы бы гордились им.
— Молодец! — пробормотал задумчиво Лингард. Олмэйр подскочил.
— И это все, что вы можете сказать? Молодец! О господи!
— Не ломайтесь же так. Садитесь, и потолкуем спокойно. Я хочу знать все. Значит, он вел их?
— Он был душой всего. Он ввел в реку судно Абдуллы. Он руководил всем и всеми, — ответил Олмэйр, садясь с покорным видом.
— Как это случилось? Расскажите подробно.
— Шестнадцатого до меня дошли слухи о том, что на реке видели судно Абдуллы, чему я сначала не хотел верить. На другой день в этом уже не приходилось сомневаться, так как произошло большое совещание в лагере Лакамбы, куда явилось почти все население Самбира. Восемнадцатого «Властелин островов» бросил якорь против моего дома. Сегодня тому ровно шесть недель.