— А?.. Я… в общем…
— Ну же, говори, — поторопил меня Шейран. — Не бойся, не съем я тебя. Даже не покусаю.
— Мне переодеться не во что! — выпалила я и указала на серое платье, лежащее в углу комнаты. — Не это же надевать.
— Женщины! — простонал Ферт. — Вы из такой мелочи способны сделать проблему.
Я обиженно насупилась и промолчала. Вообще-то сказать я хотела коршуну много чего нежного и ласкового, но вовремя прикусила язык.
— Могла бы попросить Эллину раздобыть чистый наряд.
— Вряд ли она стала бы мне помогать, — проворчала я.
Шейран хмыкнул, а затем кивнул:
— Твоя правда… К слову, ты обо мне слишком плохо думаешь. Я пришел, чтобы проводить тебя до ближайшей лавки с одеждой. Так что надень пока старое платье… Я даже буду столь любезен, что выйду, дабы ты могла переодеться.
— Но я не могу идти в этом, — опять указала на кучу тряпок. — Мало того, что платье грязное и мне велико, так и выгляжу я в нем как гулящая девица.
— Думаешь, в простыне выглядишь лучше? — Ферт демонстративно окинул меня взглядом с головы до ног. — Хотя… не могу не признать, лучше. Но если в таком виде будешь разгуливать по улицам, то местные жители, боюсь, не поймут.
— И… что же делать?.. — как-то совсем растерялась я.
Виконт на пару секунд задумался, а затем вздохнул:
— Подожди. Я что-нибудь придумаю.
— И обувь раздобудь. Пожа-алуйста!
В ответ мужчина только усмехнулся и вышел из комнаты.
Я осталась одна, мучаясь от противоречивых чувств. Злилась на себя, на Шейрана, испытывала облегчение, что ситуация разрешилась, но в глубине души таилась червоточинка разочарования… Да что со мной такое?! Неужели я влюбилась в самоуверенного наглеца, что с легкостью играет чужими жизнями? Отдала сердце врагу, который продаст меня, стоит ему узнать, кто я такая?.. Нет, быть того не может! Это просто страсть, влечение, когда рядом с тобой такой мужчина, как Шейран Ферт, сложно остаться равнодушной.
И получаса не прошло, как в комнату вбежала молоденькая служанка, еще совсем девочка.
— Госпожа, не сочтите за оскорбление, но больше ничего не нашлось, — пролепетала служанка, расправляя на кровати голубое платье. На пол девушка поставила кожаные башмачки.
И одежда и обувь были простенькие, явно ношеные.
— Твое? — поинтересовалась я.
— Да, — склонила голову служанка. — Вы не думайте, госпожа, все чистое.
— Спасибо.
— Вот еще… — девушка, смущаясь, протянула мне сверток.
— Что здесь?
— Э… все чистое, — вновь повторила служанка и выбежала из комнаты.
В свертке обнаружилось нижнее белье. Опять-таки простенькое, ношеное, но девчушка не соврала, чистое.