Марион не подошла к двери и не ответила на его мольбы. Тогда Джей Ти стал проклинать Полковника. Ему было тридцать шесть лет, он проклинал своего отца и удивлялся, откуда у взрослого мужчины может появиться такой страх.
Шло время. Рыдания сестры прекратились, и вместо них повисла тишина, которая постепенно захватила весь большой и темный дом.
– Марион?
Нет ответа. Она так и не подошла. Она исчезла. Он опять вернулся к тому, с чего начал, только сейчас боль разрывала его грудь, а в его животе поселилось безжалостная, рычащая тварь.
– Всё в порядке.
Подняв глаза, он увидел Тесс, которая стояла в сумраке холла и с пониманием смотрела на него. Она взяла его за руку.
– Дай ей время до утра. Сейчас она еще не готова выслушать тебя.
– Я пытался, – упрямо прошептал Джей Ти. Неудачи, неудачи, сплошные неудачи. Слюнявый маменькин сынок.
– Я знаю, – она дотронулась до его щеки. – Всё в порядке. Ты был мальчиком, Джей Ти. Ты не виноват.
Он прижался губами к ее щеке и крепко зажмурил глаза, чтобы не видеть ту темноту, которая так долго жила в нем. Ему надо было кого-то ненавидеть – на секунду он даже решил ненавидеть Тесс. Но сил у него больше не было. Он совершенно опустошен.
Джей Ти почувствовал, как Тесс подымает его на ноги. Она отвела его в комнату и уложила в кровать. Он лежал на спине, смотрел в потолок и сходил с ума от воспоминаний. Ему надо было выпить. Кто-нибудь принесет ему выпить?
Забудь все, забудь, шептала ему Рейчел.
Но он не мог. Воспоминания накрепко засели у него в голове, и он не мог избавиться от них.
Тесс пододвинула стул и села рядом.
– Я останусь. В такую ночь тебе нельзя быть одному. Да еще в доме, полном текилы.
– Прекрати, – прошептал он. – Уходи. Тебе недостаточно твоего бывшего мужа-психопата? Ты что, не можешь оставить всех нас в покое?
– Я тоже была во мраке, Джей Ти. И знаю, что свет иногда кажется слишком далеким. Мы все теряемся во мраке – это такое страшное место. Одинокое место.
Эти слова проникли ему глубоко в душу, сделали ему больно и лишили всякой защиты. Диллон думал о всех тех ночах, когда парашютные ботинки Полковника проходили по холлу. И некому было рассказать, некого попросить о помощи.
Ночь за ночью лежать – и хотеть положить этому конец, мечтая положить этому конец.
Застонав, он, наконец, сдался. Схватил Тесс за руку и затащил в постель. Женщина легко прижалась к нему, шепча его имя.
– Я знаю, – сказала она ему в волосы. – Я все знаю.
Он спрятал лицо у нее на шее.
– Я не оставлю тебя, – шептала она. – Никогда не оставлю.
Его руки сжали ее спину, и он крепче прижал ее к себе.