– То-то, я вижу, Анна Константиновна что-то недоговаривает, – сказала она. – Видите ли, мы с мужем давно хотели дом купить. Дело к пенсии идет, хочется на свежем воздухе пожить. А она, в принципе, вроде согласна продавать, но все как-то мнется.
– Ясное дело, мнется, – перебила соседка, – когда тут еще одна наследница объявилась!
– Кто же такая?
– Жена его, Ильи-то Константиновича!
– Вот так номер! – поразилась Надежда. – Да разве он женат был?
– В том-то и дело, что нет! – жарко заговорила собеседница. – Он здесь уже лет десять живет, если не больше, и ничего ни про какую жену мы не слыхали! Анна-то ее, конечно, знала, но считала, что они давно в разводе. А тут она является, уж откуда узнала, что Илья-то умер, никто сказать не может. И показывает паспорт, а в нем – штамп о браке! Анну, говорят, чуть кондрашка не хватила! Оказывается, они официально-то так и не развелись!
– Ужас какой! – Надежда очень натурально всплеснула руками. – Это же кошмар! Выходит, очень даже просто по суду дом может ей отойти?
– Точно, – энергично закивала соседка, – запросто. Вот почему Анна-то и бесится. Ее тоже понять можно – она-то считала, что дом, можно сказать, у нее в кармане. То есть, конечно, никто не знал, что хозяин, Илья Константинович, так скоропостижно помрет…
– Да, что-то я засомневалась, – призналась Надежда, – вот и решила приехать, на месте посмотреть. Может, думаю, что разузнаю насчет дома. Так-то место красивое, воздух чистый.
– Место у нас отличное, – подхватила Мария Семеновна, – и дом хороший! А уж сад… Да вы походите, посмотрите.
Сад действительно был хорош. Надежда, как садовод с приличным стажем, не могла этого не признать. За домом росло несколько яблонь и слив, густые кусты смородины и крыжовника. Малина, как помнила Надежда по фотографиям, должна быть где-то за сараем. Огорода никакого не было и в помине, зато все пространство перед домом и сбоку занимали декоративные кусты и клумбы с цветами. Были здесь и сирень, и жасмин, и, конечно, шиповник, и жимолость, и вербена, и калина… Надежда узрела еще несколько незнакомых кустов и остановилась возле большого, красивой формы выстриженного куста японской айвы, на котором теперь в изобилии висели маленькие желтые плоды. Надежда сорвала один и убедилась, что он душистый и кислый, все как полагается, потом представила, как красиво смотрится куст весной – на зеленой полянке, покрытый красными цветами, – и вздохнула. Цветов тоже было много – ярких, осенних.
Сад был хорош, но Надежда зорким глазом отметила уже некоторые признаки запустения. Дорожки покрылись опадающей листвой, цветы кое-где завяли, но никто не торопился их срезать, земля затвердела, и даже проросли кое-где нахальные осенние сорняки, которые действовали по принципу «хоть день да наш!».