– Звони! – приказала Надежда. – Звони этой Ларисе Павловне прямо сейчас.
Алка надулась, но взяла трубку.
Надежда Николаевна подошла к подъезду девятиэтажного «сталинского» дома и с сожалением увидела на двери домофон.
Конечно, так или иначе ей придется объяснять свой визит Ларисе Павловне, но одно дело – разговаривать на пороге квартиры, видя лицо собеседника, и совсем другое – импровизировать на улице, перед подъездом… Впрочем, можно просто сослаться на Алку, а там уж разбираться.
На этой минорной ноте ее размышления были прерваны. Дверь подъезда открылась, и на улицу вышел высокий, хорошо одетый мужчина средних лет с подстриженными ежиком седоватыми волосами того цвета, который называют «перец с солью». Мужчина вежливо придержал перед Надеждой дверь, тем самым разрешив ее маленькую проблему.
Надежда поблагодарила мужчину и вошла в подъезд.
Здесь ее ожидал еще один неприятный сюрприз: лифт, расположенный в открытой, забранной решеткой шахте, не работал, кнопка вызова горела немигающим рубиновым глазом.
Надежда Николаевна подумала, что в жизни строго соблюдается баланс положительных и отрицательных эмоций, то есть на каждый плюс обязательно тут же находится минус, как на шкуре зебры за черной полоской неизбежно следует белая, если, конечно, эта зебра – не альбинос. Она вздохнула и пошла вверх по лестнице.
Лариса Павловна жила на самом верхнем, девятом, этаже, так что Надежда дважды останавливалась передохнуть. По дороге она поневоле ознакомилась с надписями на стенах, из которых узнала, что «Светка дура», «Ромка – козел», а характеристика какого-то Сусика была и вовсе непечатной. Кроме того, она прочла записку, приколотую к стене ржавой кнопкой, в которой, по-видимому, местная дворничиха сурово предупреждала жильцов: «На леснице мусор ни кидать, а то уберать не буду».
Наконец Надежда остановилась перед обитой вагонкой дверью с нужным ей номером семьдесят два. Она нажала на кнопку звонка, и за дверью тотчас же раздался заливистый лай, как будто Надежда включила его нажатием кнопки.
Вслед за лаем послышался звонкий женский голос:
– Иду, иду! Бакси, Макси, замолчите!
Звякнули замки, и Надежда Николаевна увидела чрезвычайно уютную женщину раннего пенсионного возраста с аккуратно завитыми и подкрашенными волосами, в розовом, отделанном кружевами переднике поверх такого же розового, отделанного кружевами халата. Впрочем, Надежда не успела ее как следует рассмотреть, потому что неожиданно подверглась нападению.
Напали на нее две дружные таксы.
С жизнерадостным лаем они подскочили к Надежде Николаевне с двух сторон и принялись штурмовать ее, как дружная команда альпинистов штурмует Эверест или какую-нибудь менее известную горную вершину. Поскольку у четвероногих «альпинистов» были коротенькие кривые лапы, восхождение было неудачным, но очень шумным.