— Да, да, я согласна! — воскликнула я почти гневно. — Вы победили! Радуйтесь! Но если с головы Жана упадет хоть один волосок, я никогда вам не прощу, никогда!
Жан замер с открытым ртом, глядя то на меня, то на деда.
— Вы приняли правильное решение, Сюзанна, — медленно и холодно изрек принц.
Я сдавленным голосом рассказала ему о просьбе Шарля. Он пожал плечами.
— А в чем вопрос? Я не против. Он аристократ, он, кроме того, даже законнорожденный. Я устрою его в Ватикане.
— Я бы просила вас самому проследить за тем, как он устроится.
— Да, если будет время.
— Честно говоря, — произнесла я, — мне казалось, что вы откажетесь.
— А почему я должен отказаться? То, что перед лицами духовного звания я не испытываю благоговейного трепета, — это правда. Таков был я прежде, таким и остался. Но нет ничего дурного в том, чтобы помочь мальчику-аристократу стать аббатом де Крессэ. Это даже добавит мне уважения в эмигрантских кругах.
— О, — сказала я, сама не понимая, что чувствую, — вам это не очень-то и нужно. Вас уважают все. Уважают как никого другого. Все просто трепещут перед вами.
— Только не вы, правда, Сюзанна? — спросил он чуть иронично.
Я не ответила, кусая губы. Тогда он подошел и мягко, осторожно обнял меня.
— Я бы не хотел уехать, оставшись в ссоре со своей дочерью.
— Я тоже этого не хотела, — сказала я. — Но при всем желании я не могу забыть, что это вы забираете Жана.
— А вы подумайте о другом.
— О чем же?
— О том, как вы будете поражены, когда через некоторое время Жан вернется к вам. Как он изменится. Я приложу все усилия, чтобы вас в ту минуту переполняла гордость за мальчика. Что перед этим несколько месяцев разлуки? Все счастье встречи зависит от расставания.
Бриг удалялся от берега.
Огни на корме не были зажжены в целях предосторожности, чтобы не привлекать внимания французских береговых кораблей, которые нет-нет да и показывались в заливе Сен-Мало. Некоторое время еще можно было различить на борту две небольшие фигурки. Это были Жан и Шарль. Они долго махали нам шляпами. Потом ночь и расстояние поглотили их.
Александр осторожно потянул меня за руку, и я, словно опомнившись, направилась к лошади.
«Вот я и осталась без него. Без своего сына».
Море в эту ночь было шумное, неспокойное. Когда я поднялась на скалу, где была привязана Стрела, море мне показалось с высоты волнующимся темным одеялом с грязно-серыми кружевами пены вокруг островков. Острова в ночи напоминали то ли черных крокодилов, то ли акул. Сквозь ветви могучих елей ярко светила луна. Она была совсем близко — прямо над нами.