Фердинанд кивком головы приказал мне садиться. Когда я присела, он жестом попросил чуть подвинуться влево, так, что теперь на меня падал золотистый свет луны, и очень долго, очень внимательно изучал мое лицо. Я сидела спокойно, несколько удивленная происходящим, но довольная тем, что король так сдержан.
— Знаете, — вдруг сказал он, — вы очень напоминаете нам одну женщину. Красивую женщину, наше старое воспоминание… Она сейчас, наверное, совсем стара…
Я решила, что это обычная чепуха, те самые банальности, которые говорят женщинам, когда хотят поухаживать. Если же это не так, то я бы оценила оригинальность короля Фердинанда, который, при живой жене, говорит о своей бывшей любовнице с полузнакомой француженкой. Ведь не Марию Каролину же он имеет в виду…
— Да? — спросила я машинально, лишь бы что-то сказать.
— Вы очень нам ее напоминаете. Ваши глаза — это просто ее глаза.
— Ну, это, наверное, вам так кажется, сир.
— Нет. Вы очень похожи.
Помолчав, он резко и грубо бросил:
— Она была шлюха, самая обыкновенная девка, просто ей повезло с самого начала — она нравилась богатым людям. Сам покойный герцог Тосканский содержал ее. И мы, когда были совсем молоды, тоже ее какое-то время содержали.
— Герцог Тосканский? — переспросила я встревоженно. — Здесь, в Неаполе?
— Нет. Она жила во Флоренции. Лет тридцать назад мы бывали там инкогнито, мы там славно развлекались, еще до нашей свадьбы… — Внезапно прервав себя, Фердинанд спросил: — Вы не имеете каких-нибудь итальянских корней, а, синьора?
— Нет, — сказала я решительно. — Я дочь принца де ла Тремуйля, разве ваше величество не знает?
Он не отвечал, жадно глядя на меня. Тогда я осторожно спросила:
— А я что — очень на нее похожа?
— Да. Очень. Она была брюнетка, но в остальном… Вы — это будто она. Будто не было этих лет. Мы готовы побиться об заклад, что либо это сумасшествие, либо вы ее родственница!
— Вы ошибаетесь, сир, — произнесла я. — Я понятия не имею, о ком вы говорите.
— Вы хорошо знаете итальянский. Откуда это?
— В монастыре выучила.
— Но вы говорите так, как в Тоскане, мы заметили! — почти крикнул он, наклонясь ко мне.
Он словно подвергал меня допросу. Решив положить этому конец, я твердо и решительно отчеканила:
— Уверяю вас, сир, вы ошибаетесь. И я даже нахожу, что вы почти оскорбляете меня своими предположениями!
Мой голос прозвучал резче и громче, чем я хотела. Фердинанд откинулся назад, но глаз с меня не спускал. Я видела, что он настолько во власти своих воспоминаний, что не верит мне.
— Мы были во Флоренции целый месяц. У нас была другая пассия — Анджела Лоредано, она, наверное, и сейчас жива… Это было… тридцать лет назад, именно так… Она-то и познакомила нас с Джульеттой, Звездой Флоренции.