А об уме что сказать можешь? Ум твой по природе своей беспокоен. Когда думаешь ты о том, что полностью спокоен, сама мысль эта уже начинает содрогание ума. Помни, пришедший ко мне, ты не можешь объединить ум и тело либо почувствовать слияние с жизненной силой Мироздания, если своими мыслями будешь сеять ума постоянные содрогания.
И спрашивали Лао Лианя пришедшие к нему за мудростью, что делать им тогда.
– Что делать? – И Лао Лиань улыбался нежно и понимающе. – Должен вначале решить ты, что первичным состоянием ума твоего является покой. Помни всегда о содрогании ума мыслями. А потому успокой мысли сначала наполовину. И продолжай процесс этот бесконечно. Содрогания ума мыслями станут бесконечно спокойными. Но никогда не исчезнут окончательно, помни и об этом, пришедший ко мне. Исчезновение содроганий мысли есть покой смерти. Знай же, что живой покой всегда в движении и содержит в себе энергию бесконечную. Помни, что только покой смерти не содержит ни силы живой, ни энергии. И не забывай никогда, что эти два покоя совершенно различны. Просто поддерживай ум свой на пути к бесконечно малому. Только так сможешь ты стать великим Воином Силы.
Годами учил Лао Лиань пришедших к нему четырем добродетелям истинного воина Силы. Должен был такой воин уметь не упускать внимания своего с единой точки, должен был он истинно расслабляться, поддерживать вес в нижней части тела и расширять свою жизненную энергию.
Ибо, учил Лао Лиань, не стать иначе человеку на путь Силы.
Легенда о плывущем на корабле омиоодши
В одеянии цвета пепла…
Это было подобно затмению солнца.
Облако, что надвигалось на корабль с севера, напоминало дракона. Одно, в полном одиночестве, плыло оно по ясному небу вечернему, тяжелое и целеустремленное, как будто само оно было кораблем, придерживающимся твердого курса. За считаные мгновения его свинцово-серое чрево окрасилось в черный цвет.
Молча указал путник, стоявший на палубе, на небо. Но никто не заметил жеста его, да и ни к чему было это. Не было на борту никого, кто бы уже и сам не приметил необычную игру природы. Люди моря не смотрят за кораблем, как делают это иногда их пассажиры. Их миром является не плавающий кусок дерева у них под ногами – их миром считается тяжело постижимое и безымянное пространство меж водой и небом. Их глаза следят за небесами и морем, ибо у тех восемь сотен лиц, словно два возлюбленных они, что ссорятся и ласкают друг друга, бранятся и молчат. Как слуга благородных господ никогда не отведет взгляда от лиц господина и госпожи, так и корабелы заранее должны предугадывать, на что решились небо и море.