— И в чем же тогда заключается ваша работа в дальнейшем, маршал Блейк?
— Хочу расспросить Генри и посмотреть, удастся ли получить подсказку о местонахождении тела вампира. Если сможем уничтожить настоящее тело вампира, сможем все это закончить.
— Что ж, оставлю вас допрашивать мистера Кроуфорда. Думаю, мне все же следует пойти чего-нибудь выпить.
— Средь рабочего дня? — удивилась я.
— Если не верящему в бога любителю науки не требуется выпить после того, что я сегодня увидел, то он еще больший атеист, чем я, — сказав это, он ушел.
Остальные копы почти поровну поделились на тех, кто испугался того, что увидел и тех, кто настолько впечатлился, что было намного хуже, потому что я не была уверена, чего они будут ожидать от меня в следующий раз. Эймс не был единственным, кто видел очертания крыльев в том белом свете. Я сказала им, что это ответ на молитву, а не я лично. И под конец одному чересчур сердобольному копу я сказала:
— Уж поверьте, я точно не ангел.
Никки засмеялся и, кажется, никак не мог остановиться.
— Хватит ржать, лёва.
От этого он прыснул еще сильнее, облокотившись на стену со слезами, градом катившимися из его глаза. По крайней мере его смех пресек дальнейший поток странных теологических вопросов; попробуй веди разглагольствования об ангелах, когда рядом со мной ржет эта детина.
Зазвонил мой телефон, композицией Теда Ньюджента «Bad to the Bone», которую я поставила на Эдуарда.
— Привет, Тед, ну что там?
— Почти все более старые места преступлений, которые мы обнаружили сегодня, были расположены в округе Каллахана.
— Правда?
— Да, не думаю, что на шерифа напали случайно. Гуттерман сказал, что Каллахан регулярно посещал обособленные дома — заходил на кофе к старикам, инвалидам, справлялся как у них дела, у всех, о ком он заботился.
— Я так понимаю, пропало не мало людей?
— Верно.
— Повиси минутку на телефоне, Тед. — Я повернулась к копам и медсестре с Генри. — Мне нужно ответить на этот звонок. Скоро вернусь — у меня еще есть несколько вопросов к вам, мистер Кроуфорд.
— Маршал Блейк, ты только что спасла мою бессмертную душу — и можешь называть меня просто Малыш Генри.
Я улыбнулась.
— Не знаю, насчет души — думаю, она была твоей в любом случае. Но как тебя называть Малышом Генри, когда ты на полметра выше меня.
Он улыбнулся.
— Меня все так зовут, а я здесь выше всех.
Я улыбнулась и неопределенно мотнула головой, уклоняясь от ответа. Выйдя с Никки в коридор, мы слегка отдалились от остальных полицейских, чтобы немного уединиться:
— Я на проводе, Тед.
— Я так понял, что ты вылечила Малыша Генри.