При тебе и прикончу. Наблюдай, — произнесла грозно, направляясь к бочке.
Деда как ветром сдуло с крыльца. Он стеной преградил путь бабе Ане, молча отнял молоток, после чего произнес вежливо:
— Неуж–то миром нельзя вашу ссору решить? И не жалко такую красоту губить?! Дозволь мне на пасеку его свезти. Цыплят там нет. А с пчелами едва ли управится: слишком их много. Всех не переловит.
— Все бы шутил, — все еще сердито отозвалась бабушка. Но решение деда, видать, ее устраивало.
— Вот и договорились, — заключил дед. — А до утра пусть в бочке посидит, глядишь, вину осознает. Поди, не издохнет с голоду? Хотя, как провинившемуся, ему, по тюремным законам, хлеб с водою положен.
— Гляди, изголодался. Без хлеба обойдется. Шоб ему не переварило,.. — напоследок пробурчала бабушка и отправилась по своим делам.
…Горы покрыла ночь. Мы уж разобрали постели, а кота все не было. Спрашивать не решались. Надеялись, что объявится. Уверял же деда, что на ночлег он в дом обязательно приходит.
— Как по расписанию появляется. Теперь будет с минуты на минуту, — угадал наши мысли дед.
— И верно: с крыльца донеслось просительное мяуканье. Дед открыл дверь и шутливо скомандовал:
— Смирна-а!.. Равнение на Мурлыковича!
Мы замерли, подчиняясь команде. Кот вошел важно, с безразличной гримасой на морде, хвост трубой. Как он изменился! Раздался в длину. Черно–бурая шерсть на нем горела, будто ее только что покрыли лаком. Повстречаешь его в лесу — подумаешь: какой–то зверь. Грозный с виду, хотя и мал ростом. Такого, глядишь, и волк устрашится. А что? Вцепится когтищами в морду серому разбойнику. Всякое может быть.
Посередине комнаты кот остановился, недоверчиво покосился на меня и Витьку, будто вопрошал: «Кто тут еще завелся?» Мы притаились от греха подальше. Разве узнаешь, что у него на уме?
Но кот не долго нами интересовался. Он подошел к деду, потерся о его ноги, затем дал круг по комнате. Еще раз покосился на нас. Как бы проверял: свои или чужие? И размашисто сиганул на дедову кровать.
— Почему ты назвал его Мурлыковичем? Ведь это же наш Васька? — вспомнил я дедову команду.
— Да, тот самый кот. Только имя у него теперь Мурлыкович. На пасеке он начал новую жизнь, стало быть, с новым именем. И баба ваша мое решение одобрила. При другом имени она быстро забыла про загубленных им цыплят.
— Что он без ужина спать будет? — поинтересовался Витюшка.
— Да. С ранней весны и до поздней осени не притрагивается в доме к съестному, — отвечал дед. — И все потому, что тут кругом столько мышей! Лови — не хочу. В усадьбе теперь Мурлыкович — главный санитар. Без него сколько хлопот бывало: не знал где, что от мышей схоронить. Теперь, при нем, благодать: все лежит открытым и никакой пакости. Что это я раньше не удосужился завести кота? Вот недотепа.