У меня есть собака. Добрейшая, умная, самая лучшая на свете собака Мартин. Мы взяли Мартина из московского приюта, где он 2,5 года дожидался своей участи. В приюте Мартину пришлось несладко – во всех смыслах этого слова. Когда Мартин приехал к нам, поначалу он оживлялся только при кормлении и на прогулке. Ел Мартин много и неразборчиво, миска пустела за считаные секунды, а дать ему мясную кость – означало повергнуть пса в настоящую панику. Дело в том, что съесть ее сразу, на месте, Мартин никак не мог – правильная кость требует вдумчивого обращения и некоторого свободного времени. Поэтому Мартин принимал решение кость прятать. Он метался по саду с костью в зубах и с паническим выражением в глазах, заглядывая под все кусты, в поисках достойного для такого ценного предмета места хранения. Через короткое время в нашем саду не осталось ни куста, под которым Мартин не сделал бы свои ценные вклады.
Мартину понадобилось почти полгода, чтобы успокоиться и понять, что еда будет всегда. Теперь, получив кость, он с достоинством относит ее в центр лужайки, ложится, берет ее в лапы и медленно грызет. Теперь он не обязательно съедает абсолютно все, что ему дали, а выбирает сначала то, что ему больше нравится. Самое занятное – приехав к нам, Мартин был «толстенький» – от любви к тем «неправильным» для собак кусочкам, которые он таскал из рук детей и волонтеров в приюте с голодухи. Начав есть обычную для собак еду, он выправился и стал статным и стройным, без признаков лишнего жира.
Мораль? Дайте себе время. Даже у собаки пищевое поведение нарушается в ситуации постоянной депривации и ограничений. И нормализуется, когда нормализуется жизненная ситуация. А нормализация пищевого поведения – непременный атрибут нормализации веса, одно без другого не ходит.