Вечером в пещеры, разумеется, не пошли. Разбили лагерь, и была проведена разведка, в результате которой были обнаружены следы человеческой стоянки примерно двухнедельной давности и многочисленные приметы старых биваков. Затем наступила ночь и Сыч ушел. Сказал, что будет договариваться с мороками, усмехнулся и был таков.
Меня никто не тревожил. В караул заступать не надо, а ужин прошел. Поэтому, удалившись от лагеря на полсотни метров, я оказался в полной темноте и присел на старый замшелый валун.
Тихо. Спокойно. Накатило состояние покоя и отрешенности. По душе прокатилась невидимая теплая волна, которая смыла дневную усталость, и мое сознание разделилось на две части. Одна оставалась в реальном мире, дышала воздухом и наблюдала за окрестностями, а другая отправилась путешествие. Перед мысленным взором возникли незнакомые лица и мелькали сюжеты из чужой жизни. Что это было? Наверное, отголоски родовой памяти. Пока всего лишь картинки без звука и не смысла. Я потерял счет времени, и мне было так хорошо, что этого не передать словами…
Рядом кто‑то появился. Человек. Он бесшумно подходил со спины и, полностью вернувшись в реальность, я скатился с валуна, залег и выставил АКМС.
— Кто!? — я окликнул незнакомца.
— Ирик, — в ответ голос командира, который перестал прятаться и пояснил: — Ты уже четыре часа в одной позе сидишь. Караульные встревожились и меня разбудили. Ты в порядке?
— В полном.
— И это хорошо… — Ирик кивнул в сторону лагеря. — Возвращайся к кострам… Нам так спокойней…
Спорить не стал, вернулся в лагерь, раскатал спальник и заснул крепким сном, без видений и тревожных мыслей…
Утром вернулся Сыч. Он был весел, много шутил и сказал Ирику, что клад уже у нас в кармане. Пока он его не нашел, но обнаружил верные приметы, которые приведут нас к цели.
Командир собрал поисковую группу, в которую вошли шесть воинов, он и мы с Сычем. После чего, ведомые старшим учеником ведьмака, мы вошли в одну из пещер, и вскоре нас обступила непроглядная тьма.
По каменным стенам, которые несли на себе отметки молотков и кувалд, заскользили лучи фонарей. Кое — где попадались рисунки углем — это поисковики и бродяги оставляли о себе память. Но мы на чтение не отвлекались, а через пару сотен метров наскальная живопись исчезла. Отряд шел за Сычем, который вел себя уверенно, и спустя полчаса начался спуск.
— Ты уверен, что мы идем правильно? — Ирик положил на плечо Сыча ладонь.
— Подойди, — Сыч приблизился к стене и ткнул пальцем в углубление. — Что видишь?
Я держался рядом и увидел то же самое, что и командир. В неприметном углу красной краской нарисован силуэт птицы.