Подобного я не видел никогда. И был бы весьма благодарен судьбе, никогда и ничего подобного больше не видеть. К горлу подступил комок, и я понял, что вот — вот опорожню желудок. Рот непроизвольно открылся и снова я вобрал в себя царящие в помещение мерзкие запахи. А одна из крупных мух, которая сидела на кишках Курочкина, медленно поднявшись в воздух, пролетела пару метров, а затем, словно специально, села мне на губу. И от всего этого стало настолько плохо, что я не сдержался. Однако успел выскочить в сени, и только здесь мне стало по настоящему плохо.
Желудок вывернуло и пришло облегчение. Но беспокойные мысли бились в череп, и вопрос следовал за вопросом. Как можно так жестоко убивать людей? Почему все это происходит? Отчего столько насилия? Зачем все это? И хотя ответы были известны, до этого момента я воспринимал все происходящее, даже бой с мертвяками, словно какую‑то опасную игру. Вот только это оказалось не забавой, по крайней мере, для меня. Я не кино посмотрел, и не фотографии в руках подержал, а увидел реальное злое непотребство. И теперь меня переполняла не злость, ярость и жажда справедливой мести, а нечто иное и более сильное. Смесь из отвращения и лютой ненависти к тем, кто творит подобное с разумными существами. К тем, кто без всякой жалости убивал людей, которые семь — восемь часов назад жили, двигались и строили планы на день, а в настоящий момент находились в собственном жилище в виде кусков изрубленного мяса.
После того, что я увидел в доме охотника, мне предстояло переосмыслить свою жизнь в новом мире и отношение ко многим вещам. Но это потом. В тот момент больше всего я нуждался в свежем воздухе. Поэтому заставил себя подняться и направился на выход.
Ладонь легла на ручку, которая, как я только сейчас заметил, была испачкана чем‑то жирным. Рывок двери на себя. И тут я услышал длинную, в половину рожка, автоматную очередь. Следом вторую. А затем до меня донесся громкий крик Миши:
— Атас! Мутанты!
Что произошло в этот момент со мной, я и сам толком не понял. Оттого что увидел в горнице, с головой был явный непорядок, и потому я действовал неадекватно. Левой рукой распахнул настежь дверь, а правой скинул с плеча карабин и ловко подкинул оружие вверх. Одной ладонью подхватил ствол и большим пальцем другой снял оружие с предохранителя.
— Суки! Где вы!? — прокричал я, выходя наружу, словно какой‑нибудь герой без многих, так необходимых каждому человеку для сохранения жизни и здоровья, извилин головного мозга.
Шаг на крыльцо. Я встал в полный рост. И напротив себя увидел мутанта. Практически точную копию убитого Курочкиным смилодона, который подобно капле ртути перетекал из одного положения в другое и, играя рельефными мышцами, не спеша, приближался к крыльцу.