— Это Пашин. Я взяла его, — только бы ему не пришло в голову проверить номер!
Костя подошел, выдернул его и открыл барабан. Там не хватало одной пули, и я побелела. Он вздохнул, заткнул его обратно.
— Лучше… пусть у тебя будет. Оставь его себе, — сказал он и обнял меня. Я разрыдалась у него на плече. И, кажется, он тоже плакал, но я не уверена. Думаю, он решил, что это Паша отстреливался…
— Тише, дорогая, — так трудно было играть сейчас. — Все хорошо, теперь все в порядке, ты дома.
Как бы я хотела, чтобы это было правдой, чтобы поменяться местами с Элей, пусть остается у Алекса, а я с Константином, я буду самой лучшей, самой благодарной сестрой на свете, если он будет меня любить вместо нее. Но потом я вспомнила о маме, папе и тренере. И я отстранилась от него. Меня тоже есть кому любить. Без но и если. И пошли все эти оружейные бароны.
— Возьму необходимое.
— Я не узнаю тебя…
— Полетели, Костя. Я не могу здесь оставаться!
— Прости. А… эээ… зачем тебе ноутбук?
— Хочу! — вцепилась в него я.
— Ладно, как скажешь, — тут же отступил Костя, удивленный моей реакцией.
«Если сравнить Алекса и Костю, я скажу тебе, что у Кости нет и половины талантов Алекса, а у Алекса совершенно никакого представления о человеческой порядочности, коим Костя, кстати, обладает. Попади ты к нему в хорошее время, он бы, думаю, привлек тебя на свою сторону и по возможности выдавал за сестру, холил и лелеял, ты никогда не узнала бы, что такое неприятности, он благодарный. Но предателей не прощает. Поэтому ты сейчас по уши в дерьме, дорогая. И мне тебя жаль. Сколько тебе? Вряд ли больше семнадцати. Но жизнь, как я знаю, штука крайне несправедливая к некоторым людям. А кому-то слишком везет.
Мои родители погибли, когда мне было двенадцать. Тогда у меня особенного выбора, как казалось, нет. Карина, выбор есть всегда. Ты тоже этого не знала, так? Надо было бежать к Константину, он бы защитил тебя. И вот и мне, и тебе поздно плакать и кусать локти. Я пленница за границей. У меня паспорт другого человека, без российского гражданства, и никто меня на родину не пустит, глупо думать, что обо мне не осведомлено посольство. Иногда мне кажется, что за мной следят.
Эля Граданская жила себе всю жизнь прекрасно, ее любит до потери пульса брат, отец… ты с Виктором знакома? И вот теперь Алекс. Ну, за что ей такое? Она просто избалованная прелестями жизни идиотка. Но, я думаю, ты ее знаешь даже лучше меня… Надеюсь, что я не поздно тебе это рассказываю. Слушай, если есть хоть один шанс, беги, куда угодно беги, эта карусель сильных, а ты на аукционе кто первый всадит пулю. Это жестоко, больно, страшно… тебе пришлось страшнее, чем мне. Но я знаю как больно, когда тобой вертят те, кто отчего-то решил, что у них есть на тебя права, а ты не представляешь, как это изменить.