На двадцать первый день первым пришел в панику директор Чечин:
— Ох, дорогой, смотри, все ли ты правильно сделал? — стал обращаться он ко мне на «ты», видимо, смирившись с мыслью, что сидеть нам придется вместе по одной и той же статье. Я же продолжал сопротивляться дурным мыслям:
— Если они живые и нормально развитые сидят в яйцах, значит, им все-таки когда-то захочется выйти из них.
На следующий день Чечин вообще не приехал на станцию и сказался больным. Но в этот день после обеда ко мне подбежала работница, радостно восклицая: «Два цыпленка на полу в инкубаторе бегают!». Вхожу в отсек — и правда, два пушистые серых шарика гуляют на полу — они выпали откуда-то сверху. Открываю лотки, а там их уже много, и большинство яиц проклюнуто. Выплод пошел!
Уже к концу первого дня приемное помещение заполнилось тысячью разноцветных шариков, активно снующих по отделению, топча своих соседей в поисках пищи и воды. Я стал вести подсчет, получалось, что почти семьдесят процентов от заложенных яиц превратились в цыплят — это уже близко к норме. Это уже успех!
На следующий день «выздоровел» и Чечин. Он появился на станции в новом кителе, с сияющим лицом и тыкался то в инкубатор, то к механикам. Мое предложение отпраздновать успех он отклонил:
— После приезда «самого». — «Сам» — это секретарь райкома по сельскому хозяйству, которому он, видимо, уже успел похвастаться.
И правда. Через час около станции затормозил зеленый джип, и из него медленно выползло что-то очень полное, одетое в кожаное пальто, со сталинской фуражкой на голове. Чечин выскочил навстречу и в благодарность получил вытянутую руку начальства. Секретарь тут же узнал меня, но руки не подал — партийная этика не позволяла. Важно переходя из одного помещения в другое, он время от времени задавал вопросы Чечину. Поле того как было доложено о семидесятипроцентном выходе цыплят, последовал вопрос: «А почему не все сто?». Чечин несколько опешил, так как получалось, что он что-то недовыполнил.
— Я слежу за порядком и дисциплиной, а за технологию несет ответственность наш зоотехник, — выскользнул директор. Маленькие глазки секретаря обратились ко мне: «Докладывайте!».
Я объяснил, что стопроцентной рождаемости быть не может, природа делает отбор, не позволяя явиться на свет неполноценным существам, кроме того, не все яйца оплодотворены. Лицо начальника стало печально недовольным, ему показалось, что его здесь чему-то учат. Вероятно, вспомнив фразы из недавнего семинара по теории Мичурина — Лысенко, он промолвил:
— Нужно бороться за все сто процентов, — и затем вставил сакраментальную мичуринскую фразу: — Нам нельзя ждать милостей от природы, взять их — наша задача!