Один из документов Штази приводит слова Карлоса, заявлявшего, что только Москва может помочь ему установить более теплые отношения с другими коммунистическими странами и что он подумывает о том, чтобы обратиться напрямую к руководству Советского Союза.>{280} Подобная бравада была весьма характерна для Карлоса, который многое бы отдал за то, чтобы быть признанным КГБ.
Генерала Маркуса Вольфа с обеих сторон железного занавеса считали “человеком Москвы”, к тому же он был близким другом бывшего главы КГБ, а затем Генерального секретаря КПСС Юрия Андропова. Вольф исключает возможность того, что Москва в свое время могла связаться с таким ненадежным человеком, каким был Карлос. “Он был последним человеком, с кем мог бы связаться КГБ, — утверждал Вольф. — Если уж он не был завербован во время своего обучения в университете Лумумбы, то вряд ли его стали бы вербовать, когда он стал уже действующим террористом. Такой шаг был бы слишком опасен для КГБ”.>{281}
В материалах Штази содержатся копии донесений с подробным описанием передвижений Карлоса и его сообщников вместе со сведениями о перевозимом ими оружии. Секретные службы СССР, Венгрии, Польши, Румынии, Чехословакии и Болгарии обменивались этими данными, которые, вне зависимости от того, посылались они в Москву или нет, систематически переводились на русский язык исключительно для пользования офицерами КГБ, прикомандированными к подразделениям секретных служб всех стран Варшавского Договора.
Молчание Москвы мало способствовало уничтожению атмосферы страха и недоверия, с которыми секретные службы Восточного блока относились к Карлосу. По мере того как росли опасения, что общественное мнение Запада не преминет обвинить коммунистических лидеров в пособничестве терроризму, если местонахождение Карлоса станет известным, старшие офицеры разведки Восточной Германии и Венгрии все чаще обсуждали этот вопрос. Протоколы этих встреч также переводились на русский язык и передавались резидентам КГБ.
Венгерские службы разведки непрерывно ходатайствовали о высылке Карлоса из страны, но все, чего им удавалось добиться, — это его отсутствия в течение нескольких недель или месяцев на время проведения встреч лидеров коммунистического блока, партийных конференций, визита иностранных делегаций или проведения Всемирной ассамблеи лютеран. Но после этого Карлос неизменно возвращался. Полковник Варга утверждал, что группа Карлоса не получала никакой поддержки и не привлекалась к сотрудничеству. Однако он признавал, что Карлос мог планировать свои террористические операции в конспиративной квартире в Будапеште, добавляя с легким оттенком сожаления: “Оглядываясь назад, думаю, и этого не надо было позволять”.