Бонне избегал говорить о том, с кем он еще общался во время своих посещений Дамаска в 1983 и 1985 годах. Он подтверждал, что видел “людей из группы Абу Нидаля: довольно милые, правда, несколько возбужденные, к тому же с совершенно идеалистическими представлениями”. Но он отрицал, что встречался с самим Абу Нидалем. Впрочем, представляется довольно странным, что глава французской ДСТ, предпринявший поездку в столицу Сирии, чтобы встретиться с генералом аль-Кули, тратил время на безвестных подчиненных Абу Нидаля. Этому противоречит тот факт, что в 1985 году Абу Нидаль передал через посредника личные устные соболезнования Бонне в связи с его увольнением из рядов ДСТ: “Ваше увольнение не повлияет на нашу дружбу”.>{343}
Как и Марион, Бонне приписывает себе заслугу двухлетней передышки в деятельности террористических групп во Франции, поддерживаемых Сирией, которая, по его собственному признанию, была получена на достаточно эгоистичных условиях: “Террористические акции продолжались во всех остальных странах, за исключением Франции. Перемирие базировалось на сбалансированных взаимоотношениях — обмене информацией и договоре о взаимном ненападении, исключавшим агрессивные действия против Франции как внутри страны, так и за ее пределами. В то же время подспудно имелось в виду следующее: «Французские спецслужбы закрывают глаза на любые акции против врагов Сирии при условии, если эти акции будут проводиться за пределами Франции». Арабов весьма интересовала информация о противниках сирийского режима, осевших во Франции. Но я не сделал ничего, что повлекло бы за собой чью-нибудь смерть. На моей совести нет ни одной смерти", — утверждал Бонне.>{344}
И снова во всех этих переговорах не фигурировал Карлос. “Карлос не представлял для меня интереса. Гораздо больше я был озабочен советским шпионажем, — вспоминал Бонне. — Когда я спросил у аль-Кули о Карлосе, он сказал мне: «Нечего так беспокоиться о человеке, который ничего из себя не представляет». Палестинцы тоже заверили меня, что Карлос совершенно погубил себя алкоголем и наркотиками. То же говорили мне и люди Абу Нидаля”.>{345}
Недееспособный и погрязший в алкоголе и наркотиках. Не слишком лестный портрет. Но и не слишком точный. Как Марион, так и Бонне упустили возможность схватить за руку того, кто направлял действия Карлоса. Материалы Штази отчетливо свидетельствуют о том, что с середины семидесятых годов и далее Рифат аль-Асад, генерал аль-Кули и его заместитель Хайтам Саид являлись главными посредниками Карлоса, через которых он поддерживал контакты с сирийской разведкой.