Стоило выбраться из оврага, как дверь комнаты отворилась, и мама громко произнесла:
– Женя, вставай. Сам вчера просил разбудить пораньше – физику учить.
Я распахнул глаза и сел на кровати. Под футболкой скользнуло нечто… Даже угадывать не стоит – я прихватил из необычного сонного путешествия таинственную находку.
Рассматривать её я не стал. Мало ли… Вот придёт Валентин. Он всё-таки чародей…
Я спрятал подальше таинственный футляр и уселся разбирать задачки по физике. Идти на кухню завтракать, пока не ушли родители всё равно не стоит. Достанут замечаниями и расспросами – как в школе, с кем общался, что тебе говорят твои товарищи и как ты им отвечаешь… Любопытней их только бабушка. Но у той, к счастью, хватает городских приятельниц. Их сплетни ей гораздо интересней.
Пятница. Четыре урока, последние из которых музыка и физкультура. Но не подумайте, что по пятницам 9 «А» обречён бездельничать. Физика с историей заменяют собой целых десять уроков. Я даже любимой биологией столько не занимался, когда к олимпиадам готовился.
В школу я заявился пораньше в надежде застать Славика. Увы, информатик предпочитал в методический день заниматься своими делами, и по заверениям всезнающей бабы Оли «нос на работу не казал, обормот».
Под лестницей о чём-то шушукались первоклашки донельзя серьёзные и гордые своей новой жизнью. Яркие красные в жёлтую клеточку форменные платьица им очень нравились. Огромные банты над головами парили точно воздушные шарики. Неужели я был когда-то таким же – восторженным и наивным?
Я поднялся на второй этаж, для порядка подёргал дверь кабинета информатики и, окончательно расстроившись, побрёл на третий – на физику. И столкнулся с Лёшкой, зубрившим определения. Вот сейчас я его почувствовал! В лицо повеяло ароматом свежескошенного сена и прогретого жарой асфальта. Это длилось не больше секунды, но я понял. И он понял, что я понял. Лёша нахмурился, отвернулся и снова уткнулся в учебник.
– Щука, я смотрю, ты за ум взялся, – пропела сзади Вика. – Один пришёл.
– Ещё бы, его невеста со старшеньким болтается. Патлатый такой, одет, как наш Дохлый Фунтик, – томно вздохнула Кущина. – У котельной стояли, шушукались. Может, целовались, а, Щука?
Я решил не реагировать. В конце концов, они всего лишь девчонки.
– Щука, а ты за неё драться будешь? – не унималась романтически настроенная Вика. – Или с ней?
– Не видишь, тундра, он ревнует, – упивалась Надечка. Она подошла вплотную, упёрлась рукой в стену (отчего пластик опасно хрустнул) и с любопытством заглянула мне в лицо, стремясь прочесть – задевает ли меня её болтовня. Крашенные светлые пряди упали ей на глаза, и Кущина по-взрослому встряхнула головой, чтобы их убрать. Звякнули крупные серьги-кольца.