— Эй, вы куда? — вдруг раздался сзади голос Никифора Костенко, по дороге сидевшего в машине рядом с ними и пытавшегося всё время навязать ненужные разговоры.
— Купаться! — жёстко отрезал Ковальчук, надеясь таким образом отбить желание набиваться в попутчики.
— В такой холод?
— Мы и зимой в прорубь ныряем.
— Я с вами!
— А плавать умеешь?
— Не бойтесь… На Днепре жил!
— Ну, что же, пошли, — тяжело вздохнул Семенюк. — Зачем им этот хлыщ? А вдруг он стукач?
В центре местечка повернули направо и, недолго попетляв между стройными стволами осин, оказались на безлюдном песчаном берегу.
— Раздевайтесь! — по праву старшего по званию распорядился Свирид.
— Есть!
Ковальчук и Костенко сбросили одежду, аккуратно сложили её в ровные армейские кучки и, громко крича, побежали по мелководью. Когда вода достигла пояса, Иван присел и намочил голову.
— А ты чего ждёшь? — заорал издали.
— Постерегу ваше барахло, — отшутился Семенюк.
Костенко, фыркая и матерясь, добрался наконец до глубины и поплыл, поплыл далеко вперёд по бесконечной тёмно-синей глади. Мощные взмахи его рук напоминали какой-то знаменитый спортивный стиль, овладеть которым простой украинский селюк никак не мог.
«Нет, не так прост этот парень… Надо будет хорошенько расспросить, где он учился плавать», — сделал вывод Ковальчук.
Бросившись вдогонку, он едва не настиг Никифора, но тот обернулся и как дал… Если б это происходило на земле, можно было бы сказать: «Только пятки сверкали!» Впрочем, так оно и было.
40. Деревня Свитязь Шацкого района Волынской области Украины, начало октября 1941 года
Накупавшись, Иван выбрался на берег и принялся приседать.
— Раз-два, раз-два…
— Как водичка? — поинтересовался Свирид.
— Люкс!
— А этот, этот-то смотри, что вытворяет!
Русая голова Костенко мелькала где-то в километре от берега.
— Похоже, парень давно дружит со спортом, — предположил Ковальчук.
— Да… Интересно, где его учили? Может, в разведшколе?
— Непохоже. В этом случае он бы не стал выпячивать свои способности.
— Согласен… Говорит, что жил на Днепре. Расспроси его подробнее о детстве-юности, ладно?
— Есть! А может…
— Оставить. Пусть живёт, — Свирид сложил руки рупором у рта и завопил: — Никифо-о-ор!!!
Вдали над водой поднялась рука, приветливо помахала коллегам.
— Пускай тешится, — улыбнулся Иван. — А ты пока расскажи о себе.
— Не положено… Хотя… Запомни на всякий случай — вдруг загнусь.
— Ничего с тобой не случится до самой смерти!
— А если? Тогда и передашь близким, что Свирид Семенюк честно и до конца выполнил свой долг.
— Это твоё настоящее имя?
— Да… Я родился близ Ровно в деревне с византийским названием Александрия