— Как фамилия учёного, роль которого вам пришлось играть?
— Селезнёв Вениамин Сигизмундович.
— Вы его ликвидировали?
— Никак нет. Присутствующий здесь Владимир Михайлович передал профессора в штаб пятой армии РККА.
Тур согласно кивнул тяжёлой седой головой.
— О дальнейшей его судьбе вам что-то известно?
— Только то, что Селезнёва не расстреляли — отправили на Соловки, где он работал под присмотром наших специалистов.
— Спасибо. Сегодня же передам вашу информацию в Москву. Где вы остановитесь?
— В гостинице «Украина».
— Зачем вам этот клоповник? Разве у вас нет старых друзей?
— Нет. В этом городе никто не знал о моей миссии.
— Это серьёзно… Вот возьмите, — подполковник выдвинул ящик стола и достал из него ключ с биркой, на которой оба отставника сразу заметили цифру «1».
— От квартиры, где деньги лежат? — ухмыльнулся Ковальчук.
— Наличку вы там вряд ли найдёте, — ответил подполковник. — Но за информацию, которая витает в тех стенах, враг заплатил бы столько, что хватило бы не на одну жизнь. Запоминайте адрес…
14
— Ну, что ты думаешь обо всём этом? — спросил Тур, усаживаясь за руль своей любимой, как он говорил, «лайбы».
— Мы своё дело сделали. Теперь пусть начальство мозги ломает — у него голова больше.
— Может, позвонишь для страховки кому-то из старых соратников? Чтобы проконтролировали… А то этот гусь может всё спустить на тормозах.
— Не думаю. Он хороший парень — по глазам вижу.
— Хочешь ещё одну бутылку коньяка проспорить?
— Мне для друга и ящика не жалко. Давай только заскочим на несколько минут в замок, пока светло, — и приступим.
— Давай. Показывай дорогу, а то я в Луцке лет десять не был.
— А я — чуть ли не тридцать!
— Шутить изволите?
— Никак нет. Сначала Берлин — до пятьдесят четвёртого, потом Киев, Москва… Затем снова — Киев. Так и мотался, пока не угомонился. Конечно, тянуло в Луцк, в Кашовку. Только родных на Волыни у меня больше не осталось, и я не особо напрягался…
— Отца нашёл?
— Да. Умер он на чужбине.
— А мама?
— Говорил один раз по телефону. Два месяца назад. То ли наши спецы старались, то ли ихние, но слышимость была отвратительной… Как у вражьих голосов на коротких волнах транзисторного приёмника…
— А братья, сёстры?
— Вырывали трубку, пытались что-то сказать, но толком я ничего не понял! Самому, как ты говоришь, проявлять инициативу не шибко хочется, связи с заграницей в нашем ведомстве не приветствовались никогда… Вот жду, когда в очередной раз потеплеют отношения между СССР и США, может, тогда свидимся?
15
В замке пробыли недолго.
Пока был молод, хотелось бесконечно бродить по подземелью, взлетать на самый верх по спиралевидным лестницам, бегать по отвесным стенам, а на седьмом десятке — что в нём делать? Разве что мысленно отдать должное гению средневековых зодчих, в очередной раз восхититься оригинальностью древней кладки, великолепием Въездной и Стырьевой башен, умелой фортификацией, точным и правильным с точки зрения военной науки расположением бастионов, амбразур, бойниц…