Не остался в долгу перед коллегами и руководитель фракции ЛДПР, сын Жириновского Игорь Лебедев, заявивший: «Если депутаты такие принципиальные, то я прошу добавить (к запросу в Генпрокуратуру. — А.Б.-К.), на какие средства представительство Красноярского края — а это партия “Единая Россия” — купило себе “майбах”, ездит на нем по Москве со спецномерами серии “АМР” и с маяком на крыше; на какие средства губернатор Самарской области купил бронированный “мерседес” стоимостью более один миллион долларов и ездит на нем!» Действительно, по сообщениям российской прессы, губернатор Самарской области Владимир Артяков ездит на бронированном эксклюзивном «мерседесе» S600 Guard, который обошелся бюджету области в двадцать два с половиной миллиона рублей.[32]
Совершенно очевидно, что скандал с «бэушным», но все же очень дорогим автомобилем (если, конечно, можно назвать эту думскую межфракционную перебранку «скандалом») не принесет Жириновскому никаких репутационных потерь. Сам лидер ЛДПР не воспринимает информацию о «майбахе» как компрометирующую, иначе бы он не стал «светить» машину в Завидово на глазах у всей политической элиты страны. А если Жириновский эту информацию не скрывает, то, стало быть, и разоблачительной ее назвать невозможно. Попытка компрометирования Жириновского дорогим автомобилем — затея, изначально обреченная на провал.
Легко ли быть киндер-сюрпризом?
Если ты приобрел имя, то совершенно не важно, как тебя зовут…
Вернет Мич
Политическая дискредитация порой происходит на уровне терминологии. Например, в народный лексикон вошли такие новоизобретенные слова, как «дерьмократ», «либераст», «депусрат», «прихватизация». Всем известно, как в начале ХХ века кадет Павел Милюков назвал Россию не Евразией, но Азиопой, а вот Россию времен правления президента Дмитрия Медведева стали именовать «Медвепутией». Можно также вспомнить, как известного либерального тележурналиста Николая Сванидзе в оппозиционной прессе девяностых годов называли «Сатанидзе».
В середине девяностых в России в продаже появилась игрушка киндер-сюрприз — шоколадное яйцо, в котором находился какой-нибудь игрушечный подарок. Именно такое прозвище в народе дали Сергею Владиленовичу Кириенко, который в апреле 1998 года сменил на посту премьер-министра России политического тяжеловеса Виктора Черномырдина, о котором все чаще говорили как о вероятном преемнике Бориса Ельцина. К моменту назначения премьером Сергею Кириенко было тридцать пять лет — это возраст совсем уже не пионерский и вполне подходящий для серьезной должности. Кириенко трудно было назвать неопытным и незрелым руководителем, так как за плечами у него остались такие серьезные посты, как первый секретарь Горьковского обкома ВЛКСМ, президент нефтяной компании «НОРСИ-ойл» и, наконец, министр топлива и энергетики Российской Федерации. Иронию по отношению к Кириенко спровоцировал ряд субъективных факторов. Во-первых, сыграл роль резкий контраст с основательным Черномырдиным — руководителем советской закалки, который принадлежал к поколению «отцов» и мог смотреть на своего преемника свысока. Виктор Степанович вполне отвечал народному стереотипу о том, что такой высокий государственный пост должен занимать человек не просто зрелый, а скорее даже пожилой. Во-вторых, внешность и манера поведения Сергея Кириенко не имела ничего общего с харизмой жесткого и решительного политика, а именно такой руководитель был востребован в российском обществе — что стало очевидно с приходом Владимира Путина несколько позже.